Людмила Ивановна Сараскина - Достоевский и предшественники. Подлинное и мнимое в пространстве культуры
litresНазвание: | Достоевский и предшественники. Подлинное и мнимое в пространстве культуры | |
Автор: | Людмила Ивановна Сараскина | |
Жанр: | Языкознание, Научная литература, Биографии и Мемуары | |
Изадано в серии: | неизвестно | |
Издательство: | Прогресс-Традиция | |
Год издания: | 2021 | |
ISBN: | 978-5-89826-599-1 | |
Отзывы: | Комментировать | |
Рейтинг: | ||
Поделись книгой с друзьями! Помощь сайту: донат на оплату сервера |
Краткое содержание книги "Достоевский и предшественники. Подлинное и мнимое в пространстве культуры"
В монографии, приуроченной к 200-летию со дня рождения Ф.М. Достоевского, обсуждается важнейшая эстетическая и художественная проблема адекватного воплощения биографий великих писателей на киноэкране, раскрываются художественные смыслы и творческие стратегии, правда и вымысел экранных образов. Доказывается разница в подходах к экранизациям литературных произведений и к биографическому кинематографу, в основе которого – жизнеописания исторических лиц, то есть реальный, а не вымышленный материал. В работе над кинобиографией проблема режиссерского мастерства видится не только как эстетическая, но и как этическая проблема. Каждая из пятнадцати глав монографии на материале отечественных и зарубежных экранных биографий Пушкина, Лермонтова, Байрона, Гоголя, Льва Толстого анализирует проблему подлинности и достоверности биографического кинематографа.
В центре внимания автора – образ Ф.М. Достоевского в биографическом кинематографе, смысловые и качественные отличия в эстетике документальных и художественных фильмов. Пространство культуры, помимо кинематографа, вмещает еще и эстетику повседневности, где активно присутствует имя Достоевского – как символ страны, как «имя России». Впервые проанализирована и отечественная блогосфера, которая видит в авторе «Дневника писателя» своего предтечу и предшественника.
К этой книге применимы такие ключевые слова (теги) как: русские писатели,Ф. М. Достоевский,великие русские писатели,биографическая проза,литературная критика,философско-культурные размышления
Читаем онлайн "Достоевский и предшественники. Подлинное и мнимое в пространстве культуры" (ознакомительный отрывок). [Страница - 3]
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (7) »
И тогда возникает вопрос: каковы допуски художественной картины при работе с документальным биографическим материалом? Каковы степени свободы режиссера, снимающего фильм-биографию? Как и в чем он может проявить свою творческую индивидуальность, свое видение темы, свою художническую позицию?
Историю перевирали всегда и везде – тут нет никаких открытий. Но можно ли – в угоду своему остроумию, своему представлению об историческом лице – заставлять его совершать то, чего он никогда не совершал, но, по мнению режиссера, мог бы совершить? То есть вынуждать его жить не только своей, но еще и некой параллельной жизнью? Можно ли, для остроты, яркости и выразительности общей картины, изменять, искажать, моделировать саму реальность, в которой обитает персонаж – например, менять законы страны, где он живет, менять его окружение, перетасовывать ближний круг, прятать (или, наоборот, выпячивать) те связи, которые, предположим, его возвеличивают или компрометируют?
Допустимо ли режиссерское вторжение в судьбу биографического героя – стремление устроить его судьбу иначе, чем в реальности? И поскольку такие вторжения в истории биографических киноповествований имеют место, важно выяснить, какими причинами они были обусловлены, что вынудило режиссера изменять судьбу реального героя.
Есть сложные вопросы и чисто художественного плана.
Можно ли гарантированно руководствоваться сочинениями художника при исследовании его биографии, отыскивая в его жизни те самые скелеты, что прятались в шкафах его героев? Всё ли созданное художником, даже с клеймом греха и порока, есть отражение его личного опыта?
Каков оптимальный путь биографического киноповествования: объяснение творчества через познание жизни или воссоздание жизни через раскрытие творчества? Что вернее – раскрытие тайных глубин личности или сокрытие этих глубин из боязни бросить тень на личность?
Являлось ли творчество той освобождающей, исцеляющей силой, которая спасала художника, давала выход его внутренним напряжениям и духовным надрывам, – или, напротив, творческая фантазия будила дремлющие силы судьбы, провоцировала их и со всей яростью обрушивала на художника?
Заметны ли следы художественных фантазий, вырвавшихся за пределы творческого опыта и вторгшихся на территорию реальной жизни художника?
Было ли внешнее бытие художника отделено непроницаемой стеной от действительности его сочинений, той самой, где царит «реализм в высшем смысле»? Или граница была зыбкой, мерцающей, подвижной, неуловимо менявшейся?
Где истоки искренности художника, его жизненности, переступающей порой «за черту» искусства?
Стандарты тенденциозного или политкорректного истолкования истории, грубые анахронизмы, произвольное обращение с документами и подтасовка фактов, сплющивание или растягивание исторического времени, смещение центра событий в сторону исторической периферии, выпячивание случайного в обход закономерного, манипулирование историческими персонажами, использование реальных исторических лиц в вымышленных, искажающих историческую реальность обстоятельствах, – всё это черты художественной культуры, плывущей по течению.
Так, одиозная картина «Бедная Настя» (сшитая американскими сценаристами) взялась переиначить русскую историю конца XVIII и начала XIX века, выставив эпоху Павла I, Александра I, Наполеона как арену для водевильных и амурных приключений императрицы Елизаветы Алексеевны (супруги Александра I) и князя Адама Чарторыйского. Сценарий в этом сериале написан людьми, не владеющими ни пером, ни профессией, ни элементарными знаниями. Такое освоение русской истории не оправдано даже с позиций опыта Александра Дюма и мушкетерских приключений его персонажей: в конце концов Дюма, при всем вольном обращении с историей Франции, создал яркие характеры, запоминающиеся образы, выпукло представил двор и придворных, обрисовал политические интриги, расставил ясные акценты, родив эффект «истории по Дюма», обладающей цельной картинкой и интеллектуальным ракурсом.
Резонно поставить вопрос: так ли сильно провинился кинематограф перед историей, которую он воспроизводит, если сама история с ее зыбкими, порой спекулятивными толкованиями не --">- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (7) »
Книги схожие с «Достоевский и предшественники. Подлинное и мнимое в пространстве культуры» по жанру, серии, автору или названию:
Наталья Дмитриевна Федяева - Нормы в пространстве языка Жанр: Языкознание Год издания: 2011 |
Наталия Витальевна Злыднева - Изображение и слово в риторике русской культуры ХХ века Жанр: Языкознание Год издания: 2008 |
Всеволод Евгеньевич Багно - «Дар особенный»: Художественный перевод в истории русской культуры Жанр: Культурология и этнография Год издания: 2017 Серия: Критика и эссеистика |
Другие книги автора «Людмила Сараскина»:
Михаил Щербаченко, Джон Браннер, Вацлав Кайдош и др. - «Если», 1992 № 04 Жанр: Научная Фантастика Серия: Журнал «Если» |
Даниил Семенович Данин, Вячеслав Иванович Пальман, Маркс Самойлович Тартаковский и др. - Пути в незнаемое Жанр: Научная литература Год издания: 1990 Серия: Антология |
Фазиль Абдулович Искандер, Юлиан Семенович Семенов, Андрей Алексеевич Амальрик и др. - Детектив и политика 1990 №2(6) Жанр: Сборники, альманахи, антологии Год издания: 1990 Серия: Антология детектива |
Людмила Ивановна Сараскина - Аполлинария Суслова Жанр: Биографии и Мемуары Год издания: 2023 Серия: Жизнь замечательных людей |