Джон Дьюи - Общество и его проблемы

законодатели-конгрессмены и судебные власти, что приводит на практике к различным фактическим последствиям.

Для меня несомненно, что практическое влияние философии Аристотеля, стоиков, Фомы Аквинского, Локка, Руссо, Канта и Гегеля зачастую сильно преувеличивалось по сравнению с влиянием обстоятельств самой жизни. Но степень их влиятельности не может быть должным образом оспорена на тех основаниях, которые иногда предлагаются, например, на том основании, что идеи оказались неэффективными, бессильными. Дело в том, что идеи принадлежат людям, которые суть телесные существа, и телесные процессы и структуры, благодаря которым воспринимаются идеи, неотделимы от телесных процессов, ответственных за выполнение действий. Мозг и мускулатура действуют совместно, и человеческий мозг — гораздо более важный объект социального познания, нежели мускульная система и органы чувств.

Мы не собираемся вмешиваться в спор политических философий. Понятие государства, как и большинство понятий, вводимых с помощью определенного артикля, одновременно и слишком жестко, и слишком противоречиво, чтобы им уверенно пользоваться. К понятию такого рода легче подойти окольным путем, чем лобовым наскоком. Стоит только произнести слово «государство», как поле нашего зрения застилает целый ряд интеллектуальных призраков. Без нашего ведома и намерения термин «государство» незаметно втягивает нас в разбор логических взаимоотношений разнообразных идей, уводящий от фактов человеческой деятельности. Но там, где возможно, лучше все же начинать с этих последних и посмотреть, не приведут ли они нас к идее чего-то такого, что содержит в себе следы и признаки, относящиеся к политическому поведению.

В подобном подходе нет ничего нового. Но многое зависит от того, что мы выделим в качестве исходного пункта, а также от того, собираемся ли мы в итоге ответить на вопрос, чем государство должно быть или же на вопрос, что оно есть. Если мы слишком озабочены первым вопросом, то скорее всего невольно станем истолковывать избирательно выделенные факты с предвзятой точки зрения, ведущей к предзаданному выводу. С чего не следует начинать, так это с тех аспектов человеческой деятельности, которым приписывают непосредственный причинный характер. Мы не должны искать сил и факторов, ведущих к образованию государства. В противном случае мы наверняка скатимся в мифологию. Объяснять происхождение государства ссылкой на то, что человек — это политическое животное, значит вращаться в порочном словесном круге. Это то же самое, что выводить религию из религиозного инстинкта, семью — из материнских и отцовских чувств, а язык — из природного дара речи. Подобные теории просто-напросто выставляют под именем так называемых причин те явления, которые как раз и требуют объяснения. Это напоминает пресловутую способность опиума погружать человека в сон в силу его (опиума) снотворных свойств.

Данное предостережение направлено отнюдь не против некой воображаемой опасности. Речь идет о попытках вывести государство или любые иные социальные институты исключительно из «психологических» данных. Ссылка на стадные инстинкты при объяснении социальной организации представляет собой наиболее яркий пример логического порочного круга. Люди объединяются и собираются в большие сообщества отнюдь не так, как сливаются воедино капли ртути, иначе не было бы ни государства, ни каких-либо иных форм человеческого общежития. Инстинкты — назови их как угодно: стадностью, чувством симпатии или взаимозависимости, волей к власти или же наоборот, волей к подчинению и уничижению — в лучшем случае объясняют все в общем и в целом, и ничего в частности. В худшем же случае ссылка на инстинкты и природные склонности как на причинные факторы — это ссылка на физиологические явления, которые сами предварительно сформировались в привычные способы представления и действия именно в социальных условиях, которые с их помощью надеются объяснить. Люди, привыкшие жить стадом, приспосабливаются к стадной жизни в орде; дети, по неволе вынужденные жить в зависимом положении. вырастают с привычками подчинения. Комплекс неполноценности — это социальное благоприобретение, а «инстинкты» успеха и господства — всего лишь его оборотная сторона. В телесной структуре существуют такие органы, которые физиологически проявляются вокализацией, как, например, органы пения у птиц. Однако --">