Джудит Батлер - Сила ненасилия: Сцепка этики и политики

котором говорилось выше2. В этом случае государства и институты стремятся переименовать ненасильственные практики в насильственные, то есть ведут
политическую войну на уровне публичной семантики.
Если демонстрация в поддержку свободы слова, которая, собственно, осуществляет эту свободу, именуется
«насильственной», то только потому, что власть, злоупотребляя языком, стремится обеспечить себе монополию на насилие путем очернения оппозиции, оправдывая применение полиции, армии или сил безопасности
против тех, кто пытается таким способом осуществить
и защитить свою свободу. Ученый-американист Чандан
Редди утверждал, что формы, которые принял либеральный модерн в США, предполагают в государстве гарантию свободы от насилия, которая фундаментальным образом зависит от развязывания насилия против расовых
меньшинств и всех народов, считающихся иррациональными и не вписывающихся в национальные нормы3. Государство, согласно его теории, основывается на расовом насилии и продолжает систематически применять
насилие против меньшинств. Таким образом, предполагается, что расовое насилие служит самозащите государства. Как часто в США и в других странах полиция, арестовывая либо открывая огонь по людям с черным или
смуглым цветом кожи на улице или у них дома, ссылается на «угрозу насилия» с их стороны, даже когда те не
вооружены, отходят в сторону или убегают, когда пыта2 Обзор ненасильственных действий см.:
3

12

Sharp G. How Nonviolent
Struggle Works. Boston: The Albert Einstein Institution, 2013.
Chandan R. Freedom with Violence: Race, Sexuality, and the US State.
Durham, NC: Duke University Press, 2011.

введение

ются сами пожаловаться или даже крепко спят?4 Одновременно странно и страшно смотреть на то, как в таких
условиях функционирует защита насилия, ведь объект
должен быть представлен как угроза, носитель реального или действительного насилия, чтобы смертоносные
действия полиции выглядели как самозащита. Если человек не совершал никаких демонстративных насильственных действий, то, возможно, он рассматривался как человек, склонный к насилию, или как чистое воплощение
насилия. Последнее утверждение чаще всего указывает
на расизм.
Таким образом, то, что поначалу кажется моральным
спором — стоит ли поддерживать насилие, вскоре перерастает в дебаты о том, как определяется насилие, кого
называют «совершающим насилие» и с какой целью.
Когда группа людей собирается вместе, чтобы протестовать против цензуры или отсутствия демократических
свобод, и эту группу называют «сборищем» либо воспринимают как несущую хаос или разрушительную угрозу общественному порядку, тогда ее именуют и рассматривают как потенциально или реально совершающую
насилие, после чего государство может в свое оправдание сослаться на необходимость защитить общество от
этой угрозы насилия. Когда за этим следует заключение в
тюрьму, нанесение телесных повреждений или убийство,
насилие предстает в качестве государственного. Мы можем назвать государственное насилие «насилием», несмотря на то, что государство применило собственную
власть именовать и представлять «насилием» протест
какой-либо группы лиц. Подобным образом мирная де4 Касательно статистики по «оправданным» убийствам полицией
афроамериканцев см.: Black Lives Matter: Race, Policing, and Protest // Wellesley Research Guides . URL : https:// libguides. wellesley .
edu/blacklivesmatter/statistics.

13

Сила ненасилия: Сцепка этики и политики

монстрация, как та, что прошла в парке Гези в Стамбуле
в 2013 году5, или письмо с призывом к миру, подписанное
турецкими учеными в 2016 году6, могут быть расценены и представлены как акт «насилия», если государство
либо имеет свои собственные медиа, либо в достаточной степени контролирует медиа в целом. В таких условиях осуществление права на свободу собраний именуется проявлением «терроризма», что влечет за собой ужесточение государственной цензуры, избиение дубинками
и применение полицией слезоточивого газа, увольнения,
задержания на неопределенный срок, тюремное заключение или высылку.
Несмотря на то, что четкое и признанное всеми определение насилия значительно упростило бы дело, оно
оказывается невозможным в политической ситуации,
где право приписывать оппозиции насилие становится
инструментом, позволяющим усиливать государственную власть, дискредитировать цели оппозиции или даже
оправдывать ее полное поражение в правах, тюремное
заключение и убийство. В --">