Аглая Топорова - Украина трех революций

отложить подписание документа хотя бы на год, чтобы предприятия успели подготовиться к новым технологическим стандартам и им не пришлось массово сокращать сотрудников. Аналитики тогда сочли это заявление способом Януковича сохранить лицо, поскольку подписание Соглашения на Вильнюсском саммите было провалено уже заранее. И осведомленные люди — а Мустафа Найем и его товарищи по журналистскому и майданному делу были в этом вопросе в числе самых осведомленных в стране — прекрасно представляли себе полную бесперспективность евроинтеграции Украины в ближайшее время.

Поэтому, что именно и кому они хотели показать, когда выходили на Майдан, с точки зрения здравого смысла не очень понятно. «Мы просто должны показать, что мы есть» — вот лозунг первых дней Евромайдана. Кому? Зачем? И что они предполагали делать, показав, — об этом тоже узнать уже практически невозможно.

В первые дни Евромайдана было много предположений о том, что людей на площади собрали специально, чтобы расшевелить ЕС. Евромайдан, мол, играет на руку Януковичу и чуть ли не специально запущен через Мустафу Найема тогдашним предположительно всесильным серым кардиналом Януковича — главой Администрации президента Сергеем Левочкиным.

О том, что Мустафа Найем — человек Левочкина, тогда вообще говорилось много. Впрочем, по мере смены вех на Майдане и появлении там все новых, старых и встававших из политических могил деятелей ответ на вопрос: «У кого же взял деньги Мустафа?» менялся.

Тем не менее говорить о прямом политическом заказе и взятых Мустафой Найемом «под государственный переворот» деньгах мне кажется глупым. К осени 2013 года было понятно, что никакой Майдан ни за какие деньги не соберется. Для того чтобы вывести людей на площадь, нужны были чье-то личное безумие и личная убежденность в собственной правоте. Пусть даже в основе этого безумия и этой правоты лежали откровенно шкурные интересы. Есть такая украинская поговорка «сумасшедший-то он сумасшедший, а в борщ себе не насрет». Мне кажется, что и Мустафа Найем, и те, кто вышел вместе с ним на площадь поздним вечером 21 ноября, были в тот момент такими вот сумасшедшими, не забывающими, впрочем, заботиться о качестве своего сегодняшнего, завтрашнего, да и послезавтрашнего борща. Можно сказать, что идея евроинтеграции была таким общим сумасшествием. Впрочем, сумасшествием, при котором каждый надеялся отхватить себе что-то «более лучшее», чем было у него к началу событий. При этом представление о Евросоюзе у большинства украинских журналистов и других лидеров мнений было даже не идеалистическим и мифологическим, а каким-то экстатически религиозным. Страны Евросоюза воспринимались примерно как заполонившие киевские меню и вывески надписи «Европейская кухня» — морепродукты и копченые сардельки проходили по одному ведомству. ЕС тоже представлялся украинцам неким единым, а точнее, даже единообразным однородным пространством, где неукоснительно соблюдаются абсолютно все законы (надо полагать, везде одинаковые), человек защищен от государства всеми возможными способами, прекрасное образование, медицина, высочайшие зарплаты и пенсии, а все кризисы и проблемы — преувеличение подлых путинских пропагандистов, которые только о том и думают, как бы затащить Украину в свой кошмарный Таможенный союз и раз и навсегда лишить ее будущего, ну и, конечно же, газовой трубы — основы украинской государственности, по словам третьего президента Украины Виктора Ющенко.

Желанием жить, как в Европе, украинские лидеры мнений, в том числе и лично Мустафа Найем, оправдывали совершенно дикие с точки зрения нормального человека вещи вроде вызова милиции в ресторан, посетители которого решили покурить, после Закона о запрете курения в общественных местах. Мустафа, курильщик со стажем, объяснял своим читателям в Фейсбуке, да и приятелям в частных беседах, что закон, конечно, глупый и неудобный, но ведь как в Европе же, как в Европе.

Как в России — жить не хотел совсем никто из вышедших на майдан Незалежности 21 ноября 2013 года. Почему-то все эти люди предполагали, что перенос подписания Соглашения об ассоциации с ЕС (которое, напомню, и так висело на волоске) автоматически приведет к вступлению Украины в Таможенный союз, что повлечет за собой невероятное падение в стране уровня жизни и сворачивание гражданских свобод.

В первый день Майдана никто еще не кричал ни со сцены, ни в частных --">