Борис Юльевич Кагарлицкий - Карточный домик Путина

службе, приучили его, что лучше быть серым и незаметным. С недоумением разглядывал он свои многочисленные портреты, развешанные на каждом углу. Однако, надо признать, что с какого-то момента всё это начало ему нравиться. Понемногу он научился делать свирепое выражение лица и грозить подчиненным, неудачно шутить с трибуны и гладить по головке чужих младенцев — короче, выучил все несложные действия, которые в этой стране требовались от высшего государственного лица, удачно справляющегося со своими обязанностями.

Время от времени в стране случались кризисы. Что-то тонуло, взрывалось или горело. В таких случаях президент на несколько дней исчезал, выжидая окончания событий, а потом представал перед верноподданными, подтверждая, что, да, в самом деле, сгорело, взорвалось, утонуло. И призывал народ благоденствовать дальше, сплотив ряды вокруг верховной власти и её уполномоченных представителей. Иногда требовалось почему-то (полковник сам толком так и не выяснил — почему) запрещать какие-нибудь товары из бывших пределов бывшей империи. Например, каких-то смешных копченых рыбешек, ранее поставлявшихся с Севера, или, наоборот, пурпурно-красное вино, привычно ввозимое с плодородного Юга. На собственной диете полковника это не отражалось, поскольку яства к его столу поставляли из более дальних земель.

Порой кого-то убивали. Тогда приходилось делать грозное лицо и говорить, что виновные будут наказаны. Если убивали многих сразу, то голос и лицо должны были выглядеть ещё более грозно. А если подданные принимались бить друг друга, надо было непременно напомнить им, что у них есть общий долг и более важная задача — подчиняться верховной власти.

В общем, всё шло хорошо.

Однако всё это время мечта о вилле в Европе не покидала его. В качестве президента большой страны и известного по всему миру политика он уже оброс необходимыми связями, заработал репутацию. Среди его друзей были самые влиятельные политики соседних стран и главы международных корпораций. Давняя мечта стала обретать конкретные очертания. Теперь это был уже не маленький уютный домик, а благопристойная вилла. И в будущем он видел себя уже не просто менеджером какой-то крупной компании, а почетным директором одной из самых значительных мировых корпораций.

Оставалось совсем немного. Отведенный законом срок верховного правления благополучно заканчивался, и можно было уже заниматься практическими делами по устройству своей карьеры — до настоящего тихого благополучия, казалось, теперь уже рукой подать.

Увы, настроение двора и администрации было совершенно иным. Чем ближе был заветный день отставки, тем больше хмурились верные чиновники, тем более напряжены были лица многоопытных парламентариев и глубокомысленных экспертов. Один за другим проникали они в кабинет правителя, нашептывая ему одно и то же: «Нельзя Вам уходить, Ваше Верховнопревосходительство! Нам без Вас никак невозможно!»

«Но ведь, конституция требует... — испуганно возражал полковник. — Да и времени вот уже сколько прошло. Неужели вам мало? Я всё делал, как мне сказали, никого из своих друзей не обидел, с врагами справился... На покой пора!»

«Нет, — повторяли бессчетные советники, соратники и чиновники, один за другим возникавшие в кабинете. — С конституцией мы как-то сами разберемся. А уходить нельзя. Вы же всех устраиваете. Народ к Вам привык! Вдруг опять что-нибудь сгорит или взорвется? Как мы без Вас народу объяснять будем?»

«Устал я, — отнекивался президент. — Жизнь проходит! Дайте отдохнуть человеку».

«Нельзя! — повторяли одинаковые стертые голоса, сливаясь в монотонное зловещее гудение. — Вы — это стабильность! Вы остаетесь!»

Он понемногу терял сон. Его мучили кошмары. По ночам, не находя себе места, он пытался успокоить себя прогулкой, но покоя не было. Маленький человечек в сером костюмчике отчаянно метался по бесконечным коридорам огромного старинного дворца. Из темных углов на него таращились призраки тиранов и не менее страшных с виду героев, занимавших этот дворец до него. «Ты один из нас! — шипели они. — Ты никуда не уйдешь! Ты присягал империи! Цари в отставку не уходят».

Полковнику было страшно...

Конец этой истории мне неизвестен. Официальные документы последующего периода настолько неполны, путаны и противоречивы, что приходится опираться на легенды и народные сказания. Многие говорят, что тихий полковник --">