Ник Чизмен , Брайан Клаас - Как почти честно выиграть выборы

одной части света и не является локальной тенденцией отдельных регионов. Напротив, эрозия демократических институтов наблюдается во всех регионах третьей волны демократизации – Латинской Америке, Восточной Европе и Африке, а также там, где демократизация еще впереди – например, на Ближнем Востоке. Характерно, что в пятерку стран, показавших наибольший демократический откат в 2017 году, вошли, в порядке выраженности, Турция, Центральноафриканская Республика, Мали, Бурунди и Бахрейн. Не особенно отстали от них Венесуэла и Венгрия^[8].

Эти изменения особенно бросаются в глаза по контрасту с другим глобальным трендом последних лет: растущей популярностью многопартийных выборов. Как получилось, что расцвет голосований совпал с десятилетием демократической деградации? Разгадка проста: диктаторы, автократы и фальшивые демократы разобрались, как фальсифицировать выборы и выходить сухими из воды. Все больше авторитарных элит принимают участие в конкурентных многопартийных голосованиях, но не желают отдавать свою судьбу в руки электорату. Иными словами, выборов все больше, но и фальсификаций – тоже.

Эта часть истории – глобальный демократический регресс и неспособность выборов в одиночку обеспечить демократию – уже привлекла большое внимание ученых и журналистов^[9]. Международные лидеры продолжают публично восхвалять преобразовательную мощь института выборов, включая те, что проходят в суровейших условиях, вроде Афганистана и Ирака. Однако свежий опыт показывает, что правительствам вполне по силам поставить многопартийность себе на службу^[10]. Многих удивит тот факт, что в целом ряде стран широкое голосование не только не угрожает власти диктатора, но и порой активно укрепляет ее. Дело в том, что, проводя выборы, потрепанные правительства, как правило, получают второе дыхание и осваивают ценные экономические ресурсы, такие как международная помощь, а правящая партия в это время наполняется свежими силами и успешно сеет распри в стане оппозиции. Как следствие, ряд авторитарных режимов, которые почти выпустили власть из рук, при помощи избирательной урны не только сумели одержать победу на очередных выборах, но и восстановили свое политическое доминирование.

Другими словами, если авторитарные лидеры могут проводить выборы и при этом оставаться у власти, то они получают все козыри – аккумулируют еще больше ресурсов, придают себе легитимности и остаются у руля. Нельзя сказать, что автократы обожают выборы: большинство изо всех сил сопротивляется введению многопартийной системы – отчасти потому, что, с их точки зрения, оппонирование и несогласие не являются полноправной политической деятельностью. Но когда в стране появляются конкурентные выборы, многие автократические режимы демонстрируют удивительные способности к адаптации под новую реальность. В результате авторитарные системы, проводящие выборы, но не допускающие оппозиционные партии до настоящей конкуренции, оказываются долговечнее своих собратьев^[11].

В данной книге мы изучаем, почему такое стало возможно и как это происходит. В то время как меньшинство авторитарных правительств одерживает победу на выборах легитимными методами, большинство применяет набор стратегий, чтобы исключить неприятные сюрпризы. Таким образом, во многих странах мира искусство политической борьбы превратилось в искусство электоральных манипуляций.

Нельзя сказать, что махинациям подвержены все выборы. Кроме того, авторитарные лидеры не полагаются только на фальсификации. В реальности предприимчивые автократы понимают, что «подкрутить» результат гораздо легче при условии широкой поддержки населения. Им также очевидно, что чем меньше масштаб фальсификаций, тем легче их скрыть. Таким образом, электоральные манипуляции являются лишь одним из инструментов в руках эффективного диктатора. Однако, учитывая все вышесказанное, этот инструмент поистине незаменим.

Многие годы оба автора этой книги путешествовали по миру, чтобы лучше понять парадокс распространения выборов и одновременного снижения их качества. Мы внимательно наблюдали за голосованиями в самых разных условиях, и наши выводы основаны на многомесячных полевых исследованиях в 11 странах Африки южнее Сахары, Ближнего Востока и Юго-Восточной Азии. В общей сложности мы опросили более 500 представителей элиты из этих стран – от премьер-министров и президентов, --">