Эрнест Вильгельмович Эриксон - О самоубийствах на Кавказе

претерпевает изменения, влекущие за собой повышенную возбудимость и ранимость нервной системы. Очень многие люди, поселившись в крае, делаются раздражительными, вспыльчивыми, злыми, мстительными, мелочно-самолюбивыми, не склонными к дружной общественной жизни, основанию кружков, союзов и пр. Как-то само собою выходит, что каждый мало-помалу отрывается от общества, хандрит, чего-то ищет, вечно жалуется, ссорится, на все реагирует чувством злобы и недовольства. Духовное одиночество особенно дает себя чувствовать в глухих уголках Кавказа. Избыток свободного времени и недостаточное количество женщин влечет за собой семейные драмы не многим реже, чем на нашем Дальнем Востоке. Самоубийства из-за женщин в Петербурге является редкостью, на Кавказе, особенно в глухих углах квартирования войсковых частей они — явление самое заурядное.

Рассказывают об одном офицере, который, всеми забытый, в течение многих лет охранял со своею маленькой командой какой-то мост в Дагестане среди страшных стремнин и горных расщелин. Мучительного долго тянулось время. Тоска усиливалась из года в год. Человек в конце концов не выдержал, надел парадную форму и бросился в пропасть. Это рассказ, но он является отголоском действительности. Я знаю врача, который будучи загнан в страшную глушь, в течение 20 лет ежегодно ходатайствовал об отпуске и только выход в отставку вывел его из отчаянного положения тоски и ожидания. А между тем многих спасает от самоубийства подчас очень простое средство — короткий отпуск, поездка куда-нибудь с целью «освежиться». Тоска вообще слишком часто имеет социальные причины. У лиц так наз. свободных профессий она нередко усугубляется разочарованием с первых же шагов практической деятельности. У прибывающих из Европ. России наблюдается сильное несоответствие полученного образования с условиями нового места жительства и требованиями и интересами туземной среды, в которой приходится работать, незнакомство врачей с диэтетикой азиатских народов, этнологией, антропологией и некоторыми другими крайне необходимыми в крае науками, юристов — с обычаями отдельных племен и с мусульманским правом, по которому живет 1/3 населения Кавказа, учителей — с туземными языками, местной историей и т. д. Отсюда вытекают всякого рода компромиссы, бьющие по самолюбию и ослабляющие энергию здоровых тружеников на пользу общества и крайне вредно действующих на психически неуравновешенных. Не секрет и весьма естественно, что даже люди умные и душевно нормальные, служащие в заброшенных уголках Кавказа, при данных условиях, очень легко и часто спиваются, опускаясь и умственно и морально, или потеряв веру в лучшее будущее лишают себя жизни, прежде чем успевают окончательно вступить на этот скользкий путь.

1

И. Пантюхов. Заметка о самоубийствах на Кавказе. Современная медицина 1868 г. № 10 и 12.) 

(обратно)

2

Е. Сталинский. О самоубийствах на Кавказе и за Кавказом. Спб. свед. о Кавказе. Т. I. 1871 г.

(обратно)

3

Обзоры губернии и некоторые другие офиц. документы. Так как самоубийство — акт судебно-медицинский, то офиц. цифры не могут не быть близки к истине и ими можно оперировать с научными целями с должной, конечно, осторожностью и знанием местных условий.

(обратно)

4

Она свирепствует в некоторых местах береговой полосы — Дербент, Петровск и пр.

(обратно)

5

(У приехавшего из России в восточном закавказье напр. падает сильно деятельность почек и усиливается функция кожи, а в западном — наоборот.)

(обратно)
--">