Иван Солин - Плут

небоскрёбов или тех же пятиэтажных панелек — бежевые, голубые и прочих пастельных тонов трёх-четырёхэтажные дома в классическом стиле. Или иногда утопающие в плюще и прочей зелени буро-кирпичные особняки в английском. Есть и подобие фахверка, увешанные цветочными горшками. Ну и, куда ж без этого, не в сказке ведь, невразумительные закопчённые халупы, виднеющиеся где-то на окраинах.

Вместо асфальта и криво положенной тротуарной плитки — натуральная такая, кондовая брусчатка, идя, хотя, скорее, преодолевая которую на своей деревянной ноге, мечтаешь ощутить под ногами творение наших таких замечательных и совсем не криворуких халтурщиков.

Ну и, наконец, у полисмена, который пытает меня уже больше часа — на пуговицах явно не привычные мне символы так называемых арабских цифр, а весьма необычные кракозябры, пусть я прекрасно их понимаю и в состоянии интерпретировать в число «17». И тут как раз переходим ко второй части вопроса, то есть: как же я сумел общаться с аборигенами явно не своего мира.

А вот хрен его знает! Я ведь, когда сказал, что потерял память, вовсе не шутил. Я очнулся в пусть и похожем, но определенно не своем теле, а вокруг меня чужеродные пейзажи, иначе выглядящие люди, лопочущие на хоть и понятном мне, но явно же что чужом языке, пусть и звучащем с неким французским прононсом, но это точно не он. И, что самое обидное, я не помню: кто я вообще такой. Ни до, ни после!

Из прошлой своей Земной жизни: практически всё, что помнил — я уже рассказал. Ни имени я не помню, ни родных, ни-че-го! Безусловно, неведомым мне образом я сохранил в памяти, хотя тут правильнее сказать осознаю, как выглядел. Я чувствую, что был симпатичен, пусть и до определенного момента, противоположному полу. Знаю, что был юн, глуп, заносчив, не очень хороший человек, короче говоря, и судьба, по-видимому, наказала дерзкого юнца, не желавшего бояться скорости. Но также, похоже, годы на колёсиках поубавили во мне спеси и заставили пересмотреть свои взгляды на жизнь и подкорректировать отношение к окружающим. Но это не точно.

Вот и всё, пожалуй, что я мог бы сказать о своём прошлом. Может быть, конечно, по ходу дела, так сказать, моя память еще порадует меня чем-либо, но пока это, увы, всё.

О своем нынешнем теле — я ещё меньше знаю и также надеюсь на озарение какое-нибудь, ну или рояль...

— Где он? — вдруг раздался сильный, глубокий, красивый женский голос.

— Ваш-милость, прошу. Пронтэ́, свободен! Вот. Вот найденный нами мальчик, ваша милость, — подскочил суетливый лысоватый чиновник по полицейскому ведомству, тут же спровадив усача, ну и, поправив натуральное такое пенсне на носу, принялся лебезить перед НЕЮ.

Ого, вот это красотка! На меня строго смотрела своими фиолетовыми(!) глазищами довольно высокая, статная, ещё совсем молодая женщина, чьи красиво уложенные медово-золотистого цвета волосы блестели под светом магических... Стоп, магических?

А вот, похоже, и озарение!

Ну действительно, ведь эти, достаточно ярко светящиеся белым светом матовые стеклянные полусферы на потолке — никак не могут быть электрическими лампами. В общем, именно их свет, я точно теперь знаю что магический, как раз и позволяет мне достаточно хорошо рассмотреть красавицу напротив.

Женщина была очень красива, строга и, очевидно, знала себе цену. Облачена она была неброско, без излишеств, но явно дорого, если судить по качеству тканей, тонкости и сложности пошива.

В отличие от прямолинейной, строгой и довольно простой по покрою формы полицейских, я уж молчу о своих штопаных-перештопаных «непонятно-буровато-застиранного» цвета штанах и такой же курточке, напоминавших какую-то спецовку, так вот, на дамочке был пурпурный элегантный приталенный коротенький жакет с пышными, но зауженными на предплечьях рукавами и с торчащими из-под них сиреневыми кружевными манжетами. Всё это по достоинству украшало скрывающее, эм, выставляющее напоказ настоящее великолепие роскошное декольте, что было повыше двух рядов крупных перламутровых, в тон глазам, пуговиц, ну и пониже атласного стояче-отложного воротника. Прям как во времена раннего Наполеона, отчего-то вот вспомнилось. Так вот, обрамлялось же сие роскошное декольте весьма широкими лацканами за которыми и притаилось довольно увесистое то, что так притягивало мой взгляд(сглотнув).

Не уступающие груди бедра лишь угадывались под широкими шароварами, но они, я верю, там были и --">