Олег Александрович Шелонин , Виктор Олегович Баженов - Каботажный крейсер. Запретная любовь

бороду.

– Нола, отвернись! – Гиви начал натягивать на себя камзол.

– Он при свете дня всегда меня стесняется, – хихикнула Нола, поворачиваясь к гному тылом.

– Третий день уже дневного света не видим, – усмехнулся Блад.

– Ну при свете фионных ламп, какая разница? – отмахнулась гнома.

Капитан заглянул в душевую. На кафельном полу трепыхались изуродованные дроиды.

– Не бойся, отремонтирую, – сердито буркнул гном, борясь со штанами. Они не хотели налезать на мокрое тело. – Хоть какая-то развлекуха будет.

– На корабле бардак, – удрученно вздохнул Блад. – Пора здесь наводить порядок.

– Кэп… – изумленно прошептал гном.

Встревоженный Блад выскочил из душевой. Гном с так и не натянутыми до конца штанами застыл перед висящей на стене картиной, которую капитан, войдя в каюту бортмеханика, сразу не заметил.

– Что случилось?

– Кэп, я гений!

– На чем основано это утверждение?

– Мою картину кто-то хотел скрасть!

Рама картины действительно была слегка выгнута и немножко сдвинута в сторону, словно кто-то пытался сорвать ее со стены. Блад подошел поближе. На картине красовались каравай хлеба на обрывке газеты, шматок сала, огурец, граненый стакан и четверть самогона. Практически весь набор, который только что наблюдался в двигательном отсеке. Что интересно, рисунок был выполнен в серых тонах, словно карандашом, но при ближайшем рассмотрении Блад понял, что здесь работали краской. Внизу картины вилась надпись: «Водка есть. Ее не может не быть!!!»

– И что в ней гениального? – спросил Блад.

– А ты не понял? – Гном так возмутился, что очередным рывком все же натянул на мокрый зад штаны. – Дерьмо красть не будут!

– Гм… резонно. И что ты этой картиной хотел сказать?

– Вообще-то я ее задумывал как напоминалку, – честно признался гном, почесывая всклокоченную бороду. – Был у меня как-то черно-белый период, и, когда я начал видеть мир в серых тонах…

– Это когда у тебя такой период был? – заинтересовался капитан.

– Еще на Земле, когда я вышел из очередного запо… э-э-э… творческого кризиса и не смог найти заначку. Вот по ходу дела и наваял.

– Ага… напоминалка как способ выхода из запоя.

– Из творческого кризиса, – надулся гном. – Гения каждый норовит обидеть.

– Так, значит, у тебя там заначка?

– Ну да.

Гном подошел к картине, нажал на определенные точки на подрамнике, и его слегка покореженный шедевр отъехал в сторону, открыв тайник, из которого Гиви извлек очередной пузырь.

– Есть подозрение, что кто-то искал твою заначку или что-нибудь другое, а не картину. Так, немедленно убрал пузырь назад! – жестко сказал Блад. – Черно-белый период закончен. Мы на подлете к Лимбо. Увижу еще раз пьяным, пеняй на себя.

– Кэп, не зверей, – расстроился бортмеханик. – Один глоток, чтоб сфокусироваться.

– Убрать!

Гном с сожалением затолкал четверть назад и прикрыл ее картиной.

– Нола, обеспечь его рассолом. Кстати, что там у нас с завтраком?

– Все уже в кают-компании. Ждут только вас. И рекомендую поторопиться. Алиса подпрыгивает от нетерпения. Она в ярости и, по-моему, хочет сделать какое-то объявление.

– Какое именно?

– Точно не знаю. Даже профессор с Фиолетовым от нее ничего не добились. Но, мне кажется, это объявление она держит в кулаке. Крепко держит. Так крепко, что аж костяшки пальцев на руке побелели.

– Сегодня я с ней рядом не сажусь, – озаботился капитан. – Гиви, не хочешь занять мое место за столом?

– Я не самоубийца, – буркнул гном. – Дам ей сдачи, а ты меня потом убьешь.

– Тогда посадим рядом Джима, – решил Блад. – Пошли.

3

Нола не соврала. Алиса была не в духе и, как только гном с капитаном сели за стол, начала наезжать.

– Ну и кто это сделал?

– Алиса, – осторожно произнес профессор, – ты так и не сказала нам, о чем идет речь.

– Они знают. – Девушка обвела команду «Ара-Беллы» прокурорским взглядом. – Так кто это сделал?

– Может, все же уточнишь, что именно? – деликатно осведомился Блад.

– Кто спер мое нижнее белье?!!

У Джима с Гиви отпали челюсти, и они в полном обалдении посмотрели на Блада.

– Э! А что вы на меня уставились? – заволновался Блад, увидев, что и Фиолетовый с папой Алисы смотрят на него с тем же выражением лица. – Я не фетишист. И потом на меня ее тряпки по-любому не налезут.

В принципе он уже понял, чья это работа, но не объяснять же всем подряд, что совсем недавно видел пропажу Алисы на белокуром глюке в своей --">