Александр Зорич - Морпех – победитель магов

последним. Командир фрегата капитан второго ранга Васильчик уже хлебал из серебряной ложечки свой черный чай с лимоном, комвзвода Баранов чистил ногти засохшим жалом исписавшейся авторучки, дядя Вова, в миру старшина Незванов, сидел у иллюминатора с отсутствующим видом, а командиры отделений – Рытхэу, Ачасоев и Шведенко – образовали живописную группу на обитом искусственной кожей диванчике.

Щукин занял свободный стул рядом с дядей Вовой.

Однако его присутствие, казалось, ничего не изменило. Баранов молчал. Васильчик – тоже. От командиров отделений никто ничего другого и не ожидал.

– Кто-то еще должен прийти, я так понимаю? – спросил старлей дядю Вову шепотом.

– Дед Пихто, – пробормотал старшина бездумно. Мыслями он был далеко – на Графской пристани Севастополя, среди красивых барышень и лепечущих трогательную ерунду туристов.

Но тут на вопрос Щукина ответила сама жизнь: дверь распахнулась, и на ворсистый ковер кают-компании ступила нога в дырчатом кожаном ботинке ценою в четверть зарплаты Щукина. Это был прикомандированный к их фрегату на время боевой службы майор Грошев – офицер особого отдела штаба Черноморского флота.

За ним, словно тень за хозяином, вошел совсем незнакомый Щукину персонаж. Человековедческих навыков старлея хватило на то, чтобы не обмануться: несмотря на загар, несмотря на арабский народный костюм, состоящий из тюрбана и длинной хлопчатобумажной рубашки, именуемой «галабея», перед ними был белый человек, причем русский, причем имеющий некоторое отношение к флоту. Уж больно уверенно он ступал по палубе, закоренело сухопутный люд так не умеет.

– Буду краток, – явственно подражая президенту, портрет которого красовался у него в каюте над фотографиями жены и дочки, начал Грошев. – Прервать операцию по освобождению сухогруза «Академик Вавилов» нас заставил ультиматум сомалийских пиратов. Мы думали, что экипаж корабля заперся в машинном отделении сухогруза, как это обычно происходит. Но главарь злоумышленников, некто Шейх Салем, который, конечно, никакой не шейх, а злостный рецидивист и отброс общества, – при этих словах особиста все присутствующие морпехи как по команде плотоядно осклабились, – вышел с нами на связь. Он заявил, что моряки взяты в заложники и, более того, вывезены с борта сухогруза в надежное место… То есть штурмуй мы сухогруз или не штурмуй, освободить экипаж мы не сможем.

– А, кстати, Гриша, можно вопрос? – вклинился кап-два Васильчик. Только ему позволялось перебивать такую шишку, как Грошев, и звать его «Гришей».

– Ну.

– Ты говоришь, заложники в надежном месте. Но кто в таком случае управляет «Академиком Вавиловым» и, главное, работает с судовой машиной?

Щукин, дядя Вова и другие одобрительно закивали. Вопрос был дельным.

Обычно ведь как? Пиратам еще хватает ума, чтобы управляться с навесной бензиновой тарахтелкой на своем катере. Но вот уже справляться с исполинским, но таким нежным судовым дизелем им клепки недостает. И чему здесь удивляться, если маслопупской премудрости учат по три-четыре года в мореходках, тогда как многие из чернокожих робингудов и читать-то не умеют!

Вопрос, как показалось Щукину, поставил особиста в тупик. Он бросил ищущий взгляд на своего спутника в галабее, как будто тот должен был знать ответ. Но незнакомец лишь испуганно пожал плечами.

«Тоже переводчик, что ли? Или ученый? – подумал Щукин. – Уж больно дерганый…»

Но недаром майор Грошев столько лет просидел в штабе, лавируя между рифами разведслужбы и мелями оперотдела! Уж он-то умел изобразить компетентность на пустом месте.

– Об этом, Ваня, мы поговорим позже, – веско сказал Грошев, глядя на командира «Ретивого» с братской задушевностью. – А пока что главное – наших людей спасти… К счастью, благодаря доктору Уфимскому, – Грошев жестом конферансье показал на загорелого мужчину в тюрбане, – мы знаем, где их искать!

После этих слов общественное внимание удвоилось. Стало ясно, что помимо общих трали-вали прозвучит нечто действительно секретное. То, ради чего и впрямь имеет смысл собирать брифинги.

Получив порцию въедливых взглядов, доктор Уфимский начал свой сбивчивый рассказ:

– Я вообще что… Ну два года уже на этих рейсах… В основном на «Вавилове»… Работы, честно говоря, немного… Одно-другое… Как-то раз был, правда, аппендицит… Но в основном отравления… Когда в Сингапуре том-ям всей командой ели в какой-то не шибко чистой --">