Фанур Аминович Галиев - Пантеон (СИ)

под максимальным ее ударом. Наверное, поэтому-то у меня всегда невольно бегали мурашки по коже, когда рядом слышался гул шагов этих исполинов, небрежно бродячих по Лесу. На мое счастье, мне еще ни разу не приходилось оказываться в ситуациях, при которых менос применяет серо. Представить, что может сделаться после попадания такого луча с моей тушкой, как-то не хочется. Особенно после того, как я невольно увидел последствия давнего применения этой силы.

  В общем, существовал я как банальное насекомое, ну или же какое-то мелкое млекопитающее. Прятался, изредка выбирался из укрытия, менял позицию и снова прятался. Иногда невольно оказывался свидетелем схваток могучих, в моем представлении, пустых, и порою, трясущимися руками подбирал ошметки плоти проигравших или победителей, оставленных на поле боя, и снова прятался, чтобы быстрее съесть эти лакомые кусочки. Порою мне попадались мелкие пустые, которые подобно мне прятались в песке и ими-то я и питался. Ни о какой прибавке к силе и говорить не приходилось. Максимум, что я получал, это некоторое чувство удовлетворения, но не более. Мое тело было миниатюрным по сравнению с обычными формами пустых. Максимальный рост - 1.85м. Можно сказать, я здесь настоящий коротышка. Это был мой естественный человеческий рост. Тело покрыто плотной кожей, напоминающее ту же кожаную куртку, На груди - маленькая дыра (естественное подтверждение сущности пустых). Дыру обрамляла костяная пластина, которая постепенно расширяясь, приобретала некое подобие нагрудника. Правда, данный нагрудник был очень тонким и ни о какой существенной защите говорить не приходилось. Мда. Руки были в таких же костяных перчатках с короткими коготками, а на ногах поножи. Эту достаточно своеобразную картину завершала безликая маска. Самым занятным в ней было то, что у нее полностью отсутствовал рот. У других пустых всегда виднелись челюсти, или клюв, в общем, у кого что. Но у меня ничего такого не было. В первое время я даже растерялся, когда собирался поглотить миниатюрную ящерицу и долго бился над попытками отыскать ключик к этой загадке природы. Лишь потом я понял, что у моей маски весьма занятная особенность. Она впитывала добычу как губка и передавала ее в мое тело. Естественно, ни о каких вкусовых особенностях моей пищи я судить не мог, но приятное ощущение после еды все же появлялось. Ничего особенного, как видите, в моей форме не было. Никакие боевые способности, никаких способностей в плане охоты, захвата добычи также не наблюдалось. Пожалуй, самой примечательной и наверняка, единственной моей способностью была возможность ощущать окружающий фон реацу. А если быть точнее, то для меня окружающий мир представлялся своеобразным океаном, в котором каждое движение воспринималось мной какой-то специфичной волной, которая мгновенно накрывала меня и сигналила о том, что рядом что-то есть. Это было странно конечно, словно я и в самом деле существовал под водой, что было немного неудобно, но в, то, же время специфично влияло не мои возможности. Определить перемещение больших существ (а в моем случае ими было абсолютное большинство моих сородичей) для меня не составляло никакого труда. Конечно, данный способ определения местоположения работал только при условии движении объекта, но для меня этого было более чем достаточно. Высокоуровневые убийцы, которые долгими часами лежали, выжидая дичь, в этом Лесу встречались крайне редко. Кругом было изобилие жизни и с дичью проблем не возникало. В общем, мир для меня был очень плотным и крайне неудобным для существования. Причиной этого явления, по-моему, являлась моя невообразимая слабость. Для пустого, чей уровень с горем пополам, лишь на жалкие проценты превосходил уровень человеческой души, это должно было быть естественным. Воздух, насыщенный огромным количеством духовных частиц, а также колоссальным количеством реацу жителей этого Леса, для моего жалкого уровня был аналогичен глубинам океана. Причем данность серьезно влияла и на мои органы чувств. Например, я видел не очень хорошо. Мир представлялся для меня сплошным туманом, наподобие мутной воды, что впрочем, не влияло на возможность слышать. Звуки были гулкими, как и под водой, но, тем не менее, слышимость от этого не страдала. Насчет чувствительности своего носа я хотел бы умолчать. Полагаю, что сама возможность ощущать запахи маской, у которой не предусмотрены отверстия для подобных операций

--">