Андрей Николаевич Савинков - За порогом 3. Рыцарь белого единорога

крестьяне «голосуют ногами за другого кандидата». С другой стороны и сделать с этим он ничего не мог: запрещать ищущим лучшей доли людям селиться на его землях — пустующих, причем, землях — Серов, конечно, не собирался.

Большую же часть времени длинными зимними вечерами Александр проводил, занимаясь творческой деятельностью. Работники его маленькой типографии почти закончили набирать философский труд Робина ан-Гровера, к Новому году оставалось отпечатать буквально десяток страниц, после чего около месяца отводилось на то чтобы переплести сотни отдельных листов в готовые, пригодные к продаже книги и уже весной, как только дороги вновь станут проходимыми, отправить их заждавшимся покупателям. Покупатели, конечно, еще не знают, что они заждались, но Александр был уверен, что такой товар на долго не залежится, закрывая, наконец, окончательно денежный вопрос.

Ну а следующей книгой, которую капитан задумал отправить в производство, должен был стать его собственный философский трактат, в котором Александр попытался изложить взгляд человека из будущего на жизнь и общественные отношения в средневековье. Сложно сказать, зачем Серову вообще было это нужно, уж точно он смог бы найти более перспективные с точки зрения коммерции книги. Вот только у него за почти два года жизни в новом мире успело накопиться много чего на душе — он смотрел, сравнивал, размышлял — чем хотелось поделиться с другими людьми. Чего в этом было больше — попытки изменить взгляды местных или просто прорывалась тоска по родине — не мог понять и сам автор, однако писательский труд не на шутку увлек бывшего спецназовца, заставляя просиживать над бумагами по несколько часов в день, изливая бурным потоком на нее свои мысли.

Когда же, уже в середине весны, Серов поставил точку в своем трактате, несколько нескромно озаглавленном как «Мысли о прошлом и будущем», то почувствовал, как тяжесть, давившая на него все эти месяцы как будто стала легче, как будто он смог переложить ее на страницы своего произведения.

Отладка постоянного процесса изготовления книг во весь рост поставила вопрос об изготовлении своей бумаги. Именно она кроме работы наборщиков, которая в эти времена почти ничего не стоила, составляла львиную долю себестоимости конечного продукта.

Изготовление бумаги — дело, если подойти с головой — не самое хитрое. Весь техпроцесс в реальности имеет два узких места, если удастся расширить которые, можно завалить сравнительно дешевой продукцией практически бесконечное количество потребителей.

Первым узким местом была химия. Серов из когда-то виденного фильма по Дискавери помнил, что исходное сырье превращается в однородную массу то ли под воздействием щелочи то ли кислоты то ли еще какой-то гадости. Вроде бы щелочи, но это не точно. В итоге на эксперименты с мелкими партиями ушла вся осень и почти вся зима. За полгода удалось подобрать нужный состав и немного отработать технологию, что называется «на кошках».

Второй большой проблемой, было то, что превращенное с вязкую субстанцию исходное сырье нужно, порезать, перетереть — в общем измельчить — и превратить в однородную массу без включений. Ведь каждый такой не измельченный кусок будет выделяться на будущем гладком листе бумаги.

Когда люди Александра имели дело с тестовыми партиями для отработки технологии, они измельчали, перетирали, а потом фильтровали пульпу вручную. Учитывая, что экспериментировали они с небольшим количеством, это в общем-то не было серьёзной проблемой. Теперь же приходилось думать, как экстраполировать полученный результат на промышленные объемы.

Ничего умнее чем использовать бесплатную силу воды, Серов придумать не смог, и отправился с этим вопросом в гному. Тот почесал бороду, подумал несколько минут и согласился, что ворочать полутонные бочки руками — никаких сил не напасёшься.

Для установки мельницы решили запрудить небольшой ручей, протекающий в трехстах метрах от замка. Строительство водных мельниц в этом мире хоть и не было распространено повсеместно, однако и редким это явление тоже назвать было сложно, поэтому Серов с чистой совестью спихнул ее постройку на Дрора с Реймосом, лишь высказав пожелание, чтобы от водяного колеса можно было запитывать не только бумагоделательное производство но и другие: туже

--">