Пантелей - Chelyaber

наших на олимпиаде побывало больше всего, и три первых круга у нас самые большие. А вот остальным достанется… По самое не могу…

– Хуже ещё обязательно будет, – мрачно спрогнозировал Воронов, – скоро во всём этом обвинят нас. Готовьтесь к Третьей Мировой, Семён Геннадьевич. Морально готовьтесь, физически мы уже ничего не успеваем. Капитанам атомных подводных лодок некуда возвращаться, и они очень скоро это поймут.

– Морально я к этому с "Карибского кризиса" готов. Может, стоить начать топить подводные ракетоносцы противника? За каждым ведь следим.

– Не знаю, Семён Геннадьевич, может, и стоит, решать только вам. Я должен найти исходную точку распространения этого биоробота. Для этого меня сюда и прислали. Жаль, что так получилось, извините.

– Получилось, как получилось, лично мне не за что тебя извинять. Я знал, на что шёл и помогал тебе осознанно. Найди эту тварь, и убей её.

– Постараюсь, но сильно сомневаюсь в своих возможностях. Но пометить я его точно смогу, а помеченный он долго прятаться не сможет – найдут и добьют в любом слое реальности, в любом измерении.

– Тоже хорошо, – кивнул Савельев, – удачи тебе, Максим.

* * *

Источник распространения нашёлся в Тибете, в одном из небольших монастырей.

– Надо же, какое ничтожество, – старый монах китаец, сидевший в позе лотоса, даже не повернул головы, – доступны всего восемь измерений, три из которых заблокированы. А я-то думал, что это маскировка. Ну, и зачем ты меня искал, мальчик с пальчик? – спросил он по-русски.

– Убить хотел. – честно ответил Воронов.

– Теперь перехотел?

– Нет, всё ещё хочу.

– Ну, попробуй, у тебя ведь сабля с собой. – равнодушно предложил монах, – И кровью она, для видящих, реально сочится, впитала немало.

Глава 43

Максим спокойно вытянул саблю из закреплённых на спине ножен и осмотрел клинок. Узор дамасской стали и правда отливал багровым цветом.

– А ты небезнадёжен, – констатировал "китаец", – не хочешь остаться со мной? Людям нужен новый Мессия, и я его из тебя сделаю. Тебе ведь понравилось здесь, в моём мире. Не зря ведь ты отменил строительство коммунизма и упорно лез к вершине финансовой пирамиды. От пандемии твои близкие не пострадали. С чего ты вообще на меня взъелся?

– Не знаю, наверное, это судьба. – честно признался Воронов и попытался отрубить "китайцу" голову. Сквозь шею монаха, лезвие клинка прошло почти без помех, почувствовалось воздействие некого поля неизвестной природы, но не более того. Голова "китайца" осталась на месте, – Голограмма. Как же я этого не почувствовал.

– Конечно, голограмма. – скривил губы в усмешке монах, – И след сюда ведёт ложный. Но ты и не мог этого почувствовать недоучка. Как ты думаешь, почему тебя сюда прислали, заблокировав большую часть возможностей?

– Не знаю. Наверное, какой-то смысл в этом был.

– Конечно был. Тому, кто тебя прислал, не нужен ещё один Бог, ему нужна лабораторная мышь, для экспериментов. И на близких твоих ему наплевать, а тебе?

– Мне не нравится, как твой мир изменяет моих близких.

– Я здесь не причём. Ты ведь читал мои "Десять заповедей"? Мой мир должен был стать совсем другим, но люди слишком порочны… где-то мы допустили ошибку, при их создании. Ошибка фундаментальная, и теперь её невозможно исправить, так что теперь это ваш мир, мир людей, я в него уже давно почти не вмешиваюсь, – "монах" снова скривил губы, – только дивиденды получаю, как один из учредителей. Если ты хочешь что-то изменить, я предоставлю тебе такую возможность, хоть и не верю в успех.

– Ты тот самый Иегова?

– Да. Это одно из моих имён. Ну что, останешься?

– Зачем, если не ты, ни я неспособны исправить фундаментальную ошибку? Думаю, что там, у нас, такая возможность имеется. Тот, кто меня прислал, сильнее тебя.

– Наверное, сильнее, – согласился Иегова, – раз он преодолел мой барьер, и я не могу рассмотреть его в твоей памяти, но вряд ли настолько, чтобы исправить фундаментальную ошибку. Последний раз предлагаю. Останешься?

Ответить "нет" Воронов не успел, сначала его парализовало болевым оповещением Карлсона, в которое тот вложился всем имеющимся потенциалом, а потом поле неизвестной природы, которое было скрыто голограммой, поглотило его, и наступила вечная тьма. И вечная боль.

* * *

Всё проходит, прошла и вечность, боль отступила. Вернулись чувства и осознание реальности бытия. --">