Кирилл Поповкин - Цена правосудия

была попытка открыть двери вручную, благо, стальные двери были украшены достаточно аляповатыми, но массивными и ухватистыми узорами. Несмотря на всю ухватистость, впрочем, сдвинуть створки хоть на сантиметр не удалось даже когда они взялись вдвоем..

— А что это за крюк? — спросил один из силачей, случайно подняв взгляд.

Крюк был встроен в стену рядом со створкой примерно на той высоте, на которой тяжеловес мог дотянуться в прыжке. Ну он и подпрыгнул, напряг могучие мышцы и повис. Секунду ничего не происходило, а потом крюк подался вниз, и одновременно стальные створки начали раздвигаться. Увы, массы качка не хватило: дверь лишь приоткрылась, так, что в щель можно было разве что ладонь протиснуть.

Качок между тем отпустил крюк и под вздох разочарования зрителей шлёпнулся на пол.

— Братан, помоги, — парень не собирался сдаваться и на этот раз подпрыгнув, протянул руку товарищу.

Тот прекрасно понял намёк и, схватившись за руку, подтянулся, отрывая ноги от земли. Увы, вопреки всем законам логики дверь открылась ровно на те же пару сантиметров, что и раньше, а потом качок снова отпустил крюк и упал на пол, на этот раз вместе с товарищем.

— Да что ты не держишься-то? — спросил тот самый парень, который выпендривался перед смотрителем, — Мало каши ел?

— Сам попробуй, — огрызнулся качок, помогая встать товарищу, — Он круглый и тонкий, не ухватиться.

— Вместе с тем мысль вроде правильная, — заметил второй, — Что-то нужно сделать с крюком. Только вот что?

— Ничего. Крюк лишь часть решения, не более, — заявил зеленоглазый, который всё это время молча смотрел на дверь.

— А что тогда делать, — раздался панический возглас первого парня, — Подыхать?

— Не знаю. Но, может быть, тебе, олень, не стоило бочку катить на местного смотрящего, — выступил детина с криминальными татуировками, — Тогда не попали бы в такую жопу.

— Чё сказал? — выскочил вперёд задира и протиснулся к зеку, который никуда не уходил из задних рядов.

— Чё слышал, — ответил ему детина, улыбаясь во все тридцать два, — Бык недоделанный.

— Да ты знаешь, кто мой отец… — рефлекторно начал задира-мажор, но договорить не успел.

альше произошло то, чего никто не ждал. Зек схватил задиру за горло и поднял над полом. Мышцы его были далеко не такие рельефные, как у культуристов, но зато он их и использовать привык явно не для впечатления девок.

В два прыжка преодолев расстояние до двери, зек поднял хрипящего задиру и без особого замаха насадил его спиной на крюк, да так, что стальное острие вышло из щуплой груди. Крюк скрипнул и подался вниз, и тут же двери начали открываться, но несмотря на это, остальные пленники словно бы этого не заметили.

Они ошарашенно смотрели на громилу, который заявил:

— Чего пасти раззявили? Из-за этого мудака мы оказались в таком положении, ценой его жизни мы из этого положения выбрались. Это справедливо.

Такое объяснение убедило всех. Ну или почти всех. Зеленоглазый дождался, пока остальные покинут комнату, и посмотрел на зека:

— Ты спутал удобство со справедливостью.

— Как угодно, — заметил зека, ухмыльнувшись, и кивнул на дёргающегося задиру, — Я принял сложное решение, пока ты молча стоял в сторонке. А теперь можешь засунуть себе свое мнение в задницу и идти за мной.

— В этом ты тоже ошибаешься, — холодно ответил зеленоглазый, подошёл к двери, и обхватив за ноги мажорчика, осторожно приподнял его, снимая с крюка.

Дверь тут же закрылась, но недостаточно быстро, чтобы зека не увидел, как на стенах загораются факелы, а на пол начинает литься радужная жидкость.

— Как угодно, — заявил зека и повернулся к толпе, — У нас чуть больше девяти минут, а сколько идти — неясно, пошевеливаемся.

— Подожди, — спросил один из качков, — Как ты узнал, что дверь откроется, если на неё человека повесить?

— Очень просто — это был крюк для туш, у них характерная форма, — ответил зек, — Не теряйте времени, вперёд, к выходу!

Детина рванул по коридору, подавая пример, и остальные пленники устремились за ним, подсознательно признавая его лидерство.

«Не так уж это и сложно», — подумал зек, — «Вести овец».

***

Брюнет быстро сорвал с мажора рубашку, не обращая внимания на шипение последнего, и сунул ему же в руки.

— У тебя только лёгкое пробито, некоторое время проживёшь, я думаю. Хотя, кажется, рана очень быстро зарастает. Прижми, потом сделаешь --">