Виан Вольф - Впереди бездна, позади волки

разговаривал с Эммой и даже не смотрел в её сторону.

Кто-то крикнул:

— Всё, аваст! Есть!

Мелькнуло серое платье, чёрно-желто-синие руки и ноги — из-под завала вытащили женщину.

— Живая?!

— Нет…

Эмма подбежала и замерла — она узнала в этой женщине ту самую старушку, которая помогала ей. А значит, где-то…

— Там мальчик может быть! Мальчик! — Эмма в крике сорвала голос, пробираясь к мужикам.

— Узко! Даже я не пролезу, — покачав головой сказал тролль, выбравшись из пролома.

— Я пролезу! У вас плечи широкие, а я пролезу… — Эмма, ни секунду не думая, сунула ноги в пролом, пробираясь в неизвестность, которая могла в любой момент провалиться под ней, как развернувшаяся преисподняя…

— Эмма, не надо!

Принц успел только лишь увидеть как в дыре, готовой в любую минуту схлопнуться под тяжестью каменных блоков, исчезает вдрызг исцарапанная рука той, которая… которая за последние пять часов успела вымотать ему нервы так, как никто за всю жизнь, и за которую он сейчас молился всем богам, которых только мог вспомнить.

А Эмма с закрытыми глазами, не дыша, чтобы не наглотаться пыли, понемногу продвигалась дальше. Внезапно почувствовала, как на неё тянет воздух — впереди была пустота. Она опустилась в эту пустоту — под её руками оказался холодный глиняный пол. Она прислушалась.

Где-то.

Слышно, как…

Дышит!

Ощупью, ощупью… По скользкому полу… Но под пальцами только лишь осколки… осколки… И снова тяжкий, с хрипом вздох.

Там!

Эмма с новым приливом сил пошла вперёд.

Она нашла его, еле живого, без сознания. Прижала к себе, подняла на руки и двинулась обратно, наверх.

— Я нашла его!

Кто-то подал ей руку и вытянул её вместе с пацаном наружу.

— Крови много потерял, — сказал тролль, быстро осмотрев пацана. Он принялся перевязывать каким-то обрывком ткани его рану на ноге. — Ничего, ничего… Держись!

— Живи, пожалуйста, живи, — Эмма, шептала как заговор, держа в своей руке худую грязную ручонку. — Надо вернуться во дворец! У вас же есть врач? Доктор? Кто-то сможет ему помочь?!

Принц скинул куртку, на которую переложили несчастного мертвенно бледного ребенка. Он осторожно поднял его на руки и только тогда ответил:

— Идём.

Глава 13

Худой, с видом не более добродушным, чем у голодного грифа, эскулап надевал халат, попутно собирая необходимые инструменты:

— Сделаю, что в моих силах, ваше высочество.

Странноватый вид доктора несколько пугал, но недоверия не вызывал. Ассистирующая эскулапу медсестра быстро срезала с лежащего на столе пацана липкую от крови одежду.

Принц вышел в длинный пустой коридор королевского госпиталя, где нервно ходила Эмма. Ничем успокоить он её не мог. Он мог сказать лишь единственно возможную сейчас правду:

— Остается только ждать.

Эмма остановилась у окна и только сейчас заметила зеленую полосу моря вдали.

— Здесь тоже есть море?.. Как дома!

— Ты ближе к дому, чем ты думаешь, Эмма. Да, здесь тоже есть море, и оно тоже уходит… но всегда возвращается.

Эмма смотрела на принца, собираясь что-то сказать, но забылась от неожиданности, когда за его спиной вдруг появился Рагвард.

Ким обернулся и за секунду понял, что что-то случилось.

— Ваше высочество, только что было покушение на короля. В твоего отца стреляли…

— Где?!

— Во дворце. Селена. Твоя тётка хотела его убить. Но он жив. Пока жив…

Его величество король Виллиан Эрхард Непобедимый не почувствовал никакого подвоха, когда в его кабинет, где он обсуждал с высокопоставленными вояками их военные задачи зашла герцогиня Дор-Гейнская и, не размениваясь на разговоры, достала из бархатных складок своего платья шестизарядный револьвер.

Грохнул выстрел. Прибежавшие гвардейцы скрутили герцогиню, кто-то бросился к нему на помощь… А потом наступила тьма.

***

— Будет жить!

Перед Эммой стоял доктор, который устало вытирал руки и повторил:

— Мальчик будет жить. Но, конечно, пока останется здесь, состояние тяжёлое. Как его имя?

— Имя… — Эмма немного потерялась, вспоминая. — Фердинанд!

Доктор ушёл.

А Эмма почувствовала, как её печать, про которую она уже и забыла, начинает оживать. Кожа горела и засохшая давно на груди кровь снова потекла, и каждой своей каплей она жгла, как кислота. Подчиняясь какому-то внутреннему голосу, она пошла к тому самому месту, куда её вчера забросило.

Кто-то --">