Александр Васильевич Коклюхин - Окаянь

фонтанчиков вспыхивала на солнце радугами. Такими же, как в иллюминаторе, когда они шли через Топь. Завтра Иваныч расскажет, что там случилось, пока он был в отключке. Надо было спросить у Виктора об остальных, запоздало укорил себя Зотагин. Как там Дзьонь с Тихоном? Успели его спасти? Зотагин надеялся, что успели. Иначе ёжики колючие сиротами останутся. Ладно хоть моряки, по заверению Петрова, живы. Другое дело, все ли? Ведь, не доведи они тогда корабль до берега, собирать им сейчас клюкву на болотистом дне.

Несмотря на зной, в парке было людно. Одни неторопливо прогуливались по тенистой аллее старых лип, другие расположились на скамейках вдоль дорожки, третьи заняли беседки в разных частях парка. Зотагин тоже решил прогуляться после обеда. Заодно подумать о предложении гостя. Беспокоило его оно, честно говоря. Слишком уж всё складно получилось. Так не бывает. На собственной шкуре проверено. Слабо верилось, будто о нём здесь за просто так пекутся. Где-то тут подвох. Где только? И чем платить придётся? Может, неспроста Иваныч решил вернуться? Наверняка ведь что-то знает. Надо будет обязательно с ним посоветоваться. И Сергей что-то знал. Не зря же вначале отказывался ехать с ними и о каком-то пароме говорил. Из-за которого все блогеры, что в сетях о нём писали, вдруг разом замолчали. Узнать бы об этом пароме поподробнее. С другой стороны, полезешь с вопросами, а это под секретом. Проблем потом не оберёшься. Этот Петров, может, своим парнем притворяется только, а случись что, зверь зверем обернётся. Похуже командира лесовиков. Хорошо, не подписал ничего. Всегда отказаться можно. Передумал, мол, тоже решил вернуться. Ага, ждут не дождутся его там. Особенно державники. С распростёртыми объятиями. В общем, куда ни кинь, везде клин. Свихнуться можно.

По аллее в сторону центрального корпуса, обсуждая свои дела, прошла группа врачей. Вдали, со стороны приёмного покоя, послышалась сирена скорой. Привезли кого-то. Как и его месяц назад. С тяжёлым сотрясением мозга и открытой раной головы. Хотя этого Зотагин не помнил. Память сохранила лишь блуждания по разбитому кораблю и попытку, спрятаться на берегу от десанта с турецкого экраноплана. Где из ничего вдруг образовалась странная воронка густого тумана, куда он стал падать. Вспоминался чей-то разговор будто сквозь вату. Потом провал. Очнулся уже здесь, в госпитале. С забинтованной обритой головой.

Госпиталь, как после узнал Зотагин, располагался в лесу напротив посёлка Большой Исток. По Челябинскому тракту отсюда за каких-то полчаса можно попасть в Екатеринбург. В столицу Уральской Республики. В самый центр чёрной дыры, как её назвал бригадир на корабле в разговоре с капитаном. Почему чёрная дыра, Зотагин так тогда и не понял. А сейчас, при встрече, собирался узнать, что Иваныч под этими словами подразумевал. Чтобы после локти кусать не пришлось.

Жагрин появился следующим утром. Зашёл в палату с пакетом подарков. Обнялись.

— Я уж и не надеялся тебя живым увидеть, Иваныч! — радостно признался Зотагин. — Рубка просто в решето была!

— Нас, Саня, во время боя там не было, — ответил бригадир. — Мы из другого места кораблём управляли. Безопасного. Ты лучше скажи, куда фрукты положить? — приподнял он в руке пакет.

— Ну зачем это, Иваныч? Здесь нормально кормят.

— Положено, Саня. Больным нужны витамины! — Жагрин положил пакет на кровать. — Поправляйся, в общем!

— Да какой я больной, Иваныч! Выпишут со дня на день. Как там Тихон?

— Выкарабкался Тихон. Чудом, можно сказать. Но организм справился. Недели через две обещали дать заключение на выписку. Представь себе, весь персонал своими ёжиками заразил! — засмеялся бригадир. — Те их тоже теперь часто поминать стали!

— А Дзьонь как?

— Пашка рядом трётся. Вроде с одной из сестричек шуры-муры закрутил. Порядок у него. За них не беспокойся. Тебе выходить-то разрешают?

— Разрешают.

— Тогда айда в лес. Там, на воздухе и пообщаемся.

Они вышли в парк и по дорожке направились к беседке среди деревьев. Выбрали дальнюю, чтобы никто не мешал. Пока в парке было пусто. Все сидели по палатам, ждали обхода врачей. Зато потом не уединиться будет.

Ночью всё-таки прошёл долгожданный дождик. Напитанным влагой воздухом дышалось легко. День обещал быть погожим, но солнце ещё не успело согреть утреннюю прохладу, отчего Зотагину в тонкой пижаме было зябковато. Пока добрались до места, пара-тройка --">