Олег Олегович Шовкуненко - Оружейник Азартные игры со смертью [СИ]

его печально-усталое спокойствие заставили меня устыдиться собственной горячности.

— Прости, Андрюха, я не то хотел сказать, — пришлось поспешно извиниться.

— Да теперь-то чего уж… — задумчиво протянул Загребельный. — После драки кулаками не машут.

— Расскажи, — попросил я. — Главный сказал, что виновниками всему этому… — тут я красноречиво обвел взглядом едва различимые в темноте стены заброшенного бомбоубежища, словно это была крошечная модель всего нашего погибающего мира, — …что виновники мы, люди.

— Я думал над его словами, — кивнул Загребельный. — Конечно сложно сказать что бы там и как было дальше, не вмешайся ханхи, но заваруха намечалась конкретная.

— Даже так? — я удивленно приподнял бровь.

— Именно, — подполковник ФСБ тяжело вздохнул. — Когда началось вторжение, я, честно признаться, даже вздохнул с облегчением. Только борьба с внешним, общим для всех стран и народов врагом могла остановить все это безумие.

— Да говори же, черт тебя побери! — все эти хождения вокруг да около мне уже порядком начали действовать на нервы. Требовалась конкретная информация и желательно побыстрей.

— Ладно уж, слушай, — было видно, что Загребельный решился, сорвал со своей памяти печать с надписью "Совершенно секретно" и впервые поведал постороннему то, о чем был должен молчать до конца своих дней.

Глава 2

Леший задумчиво глядел на горку светящихся голубых кристаллов и медленно говорил. Казалось, что эти таинственные артефакты магическим образом контролируют его сознание, своим мерцанием задают ритм его голосу. Все это, конечно же, было не так, и магии в истории, которую излагал подполковник ФСБ, присутствовало даже меньше, чем в строевом уставе.

— На самом деле события развивались несколько иначе, чем их описывал Главный. — Вспоминая прошлое, Андрюха поморщился, словно препарировал мерзкую протухшую жабу. — Да оно и понятно. У Главного вряд ли имелась возможность распутать весь этот клубок. Чтобы понять все происходившее тогда, надо быть человеком, мыслить как человек, знать нашу суть и глубину того безумия, в которую мы готовы низвергнуть себя и весь свой мир.

Я слушал не перебивая. Хотелось верить, что Загребельный оставит без внимания морально-этическую сторону вопроса, выслушивать которую у меня, прямо сказать, не доставало сил, и обратится к фактам. Слава богу, так оно и вышло.

— С климатическим и тектоническим оружием экспериментировали давно, примерно с начала семидесятых, — продолжил мой приятель. — Кое-какие успехи были достигнуты, но постоянно возникали побочные эффекты, приносящие беды соседям. Хотя на них не очень-то обращали внимание. Ну, скажи на милость, разве какие-нибудь Филиппины или Тайвань осмелятся открыть пасть на Великий Китай? А острова Океании, как и чахлые латиноамериканские страны сидели тише воды и ниже травы, когда их трясло по воле могущественных Соединенных Штатов.

— А мы, Россия, я имею в виду?

— Ну, мы потихоньку раскачивали Среднюю Азию и гоняли облака над Уралом. Но это так… ученые баловались. На серьезные проекты им денег все равно не выделяли. У нас ведь знаешь, пока гром не грянет, мужик не перекрестится.

— И когда грянул гром?

— В конце 2009-го америкозы добились серьезного прорыва в инициировании подводных землетрясений. Ими была создана мобильная подводная система "Гнев Аида". — Тут Андрюха раздраженно хмыкнул. — Знаешь, а ведь основные выкладки для нее разработал наш русский эмигрант, осевший за океаном после развала Союза. Смешно, да? Можно сказать сражаемся сами с собой.

— Не сами с собой, а со своей всегдашней глупостью и близорукостью, — поправил я.

— Можно и так сказать, — Загребельный тяжело вздохнул.

— Ты не вздыхай, а давай бухти дальше. Что там с этим твоим гневом божьим?

— Установку смонтировали на базе одной из атомных субмарин класса "Морской волк". Первые испытания прошли в южной акватории Тихого Океана. Эффект превзошел все ожидания. Два импульса — два десятибалльных землетрясения, плюс небольшое цунами. — Леший призадумался, копаясь в воспоминаниях. — Тогда наше командование поставило всех на уши. Любой ценой требовало немедленных сведений по этой разработке. Тоже самое творилось и в ГРУ.

— Ну и как, раздобыли? Что дальше-то было?

— А дальше было то, о чем даже страшно вспоминать. Дальше и началось оно — начало --">