Роберт Эрл - Ангелы

брошены на землю. Мертвые были разрублены еще раз, их останки были втоптаны глубоко во влажную почву. Челюсти тварей были распахнуты в диком вое агонии, неслышном в ужасном шуме их казни.

Но демоны еще сражались. Несмотря на копья святого, волшебного огня, что резали их как новая коса режет спелые стебли, несмотря на свежее мясо, валявшееся кучами, несмотря ни на что, они сражались с ангелами. Их жажда крови вела их к полному уничтожению. Когти и клыки трещали и ломались об небесную броню. Божественное оружие жадно прорубалось сквозь мерзкие шкуры к кривым костям под ними. Зараженная кровь разлеталась, воняя и дымясь, в холодном ночном воздухе. То была бойня.

Наконец, какое-то подобие осознания, должно быть, пришло к последним выжившим членам своры, и чудовища попытались убежать. Я наблюдал за паникой, за чистым ужасом в их выкаченных желтых глазах с мрачным удовлетворением, едва ли способный понять, свидетелем чему стал. Они пронеслись мимо ангела с пылающими стальными кулаками, оставив двоих из них умирать у его ног, и прыгнули на частокол.

Но спасения от божественной ярости наших спасителей не было. Пылающие копья погнались за ними, нашли их и разорвали на кровавые куски. Шипящая кровь стекала по расщепленным кольям частокола блестящими струйками. Я уставился на отвратительные узоры, без единой мысли в голове, и внезапно представил себе, что вижу окровавленное лицо Гульмара, молодого кузнеца, уставившееся на меня в ответ.

Меня начало трясти, я глотал воздух. В моих ушах все еще стоял звон от их опустошительного оружия. Тогда я не мог ничего делать, кроме как ползать, тяжело дыша, и рыдать. Прошло много времени, прежде чем я понял, что битва закончилась.

Ангелы стояли среди огромных гор трупов, молча и недвижно, словно статуи в мареве. Даже тогда, покрытые кровью и воняющие горелым мясом, они были прекрасны. Долгую секунду мы стояли вместе, ангел и мальчик, посредине бойни. Затем, так же безмолвно, как и появились, они скрылись из виду.

Мне нравится думать, что я был единственным, кто увидел звезду, взлетевшую из леса той ночью. Это была лишь тихая, далекая вспышка света, и я бы тоже ее не заметил, если бы не оторвался от колодца ровно в ту секунду. Пока я нес воду, чтобы омыть раны отца, я грезил о том, что был допущен к их небесной колеснице. И даже сейчас я улыбаюсь про себя, когда какой-нибудь странствующий мудрец или еще кто пытается рассказать, что такое звезды.

Это было почти сорок зим назад, но я все еще помню. Когда волки пришли прошлой зимой, память дала мне храбрость выследить и убить их в их же логове, а когда Мари лежала, крича от первых схваток, память дала мне силу нарушить запреты и принять сына.

Сейчас, когда голоса моего народа затихают, и все, что я слышу — тиканье часов, отсчитывающих время до смерти, я вспоминаю события той ночи и не боюсь. Ибо знаю, что в темноте, которую я скоро должен встретить, боги пришлют ангелов вновь присмотреть за мной.

И на сей раз они не скроются из виду.

--">