Вадим Алексеевич Михейкин - Предвестники выброса

«Шок. Легко отделался», – пронеслось в голове у сталкера.

Он рывком скинул с себя рюкзак и вытряхнул из него армейскую аптечку. Вколол обезболивающее. Динамик в его ухе снова ожил:

– Лемур, отвечай! Неизвестные подходят…

Раздались беспорядочные выстрелы.

– Неон, Неон, что у тебя?

– Они открыли огонь!.. Лемур, я ранен!..

От растерянности бродяга открыл рот, но так и не сказал ни слова. Лишь бросил и без того бледному Серафиму:

– Брат, я сейчас вернусь и вывезу тебя отсюда. Слышишь?

Взгляд водителя был непонимающим. Парень совсем не вникал в происходящее. Как и в то, что до конца жизни остался инвалидом.

Внезапно на подступах к церкви разгорелась перестрелка. Неизвестные в грязных куртках с милицейскими АКСУ поливали огнём укрытие Неона.

Судя по звукам, стрельба разыгралась с северной части церкви. Как раз там, где Неон нёс свою вахту.

Холм с кладбищем располагался южнее. Отсюда весь церковный двор просматривался как на ладони. Вокруг него проходила деревянная изгородь с множеством прорех. А впереди, по правую руку от Лемура, была кирпичная арка и то, что осталось от стальных решётчатых ворот. Проход через них преграждала гравитационная аномалия, которая вырвала их с петлями.

Лемур метнулся к могильному памятнику и прикрыл укрывшегося там Неона длинной очередью.

– Они на холме, за плитой! – раздался чей-то крик.

В церковный двор с севера ворвались несколько человек в обносках. Они открыли по сталкерам вялый, но прицельный огонь, не давая высунуться.

Одна из пуль угодила Лемуру в грудь и отшвырнула назад. Повезло – спас бронежилет.

Не успел бродяга прийти в себя, как рядом с ним вздыбилась земля от врезавшихся в неё пуль. Противник крепко зажал его, не оставляя шансов на спасение.

Ситуация стремительно и бесповоротно выходила из-под контроля.

В таких случаях, согласно протоколу безопасности, было необходимо связаться с Институтом.

Однако связь отсутствовала. Не спасла даже красная кнопка аварийного вызова.

Конец. Определённо.

Лемур прильнул к прицелу и поймал одного из нападавших. Короткая очередь вынудила противника затаиться за бревенчатым укрытием. Однако все попытки уменьшить количество атакующих не приносили хоть какого-то результата. Сталкер промахивался раз за разом.

Противники же качественно меняли позиции и подступали всё ближе. Они действовали грамотно – прикрывая друг друга, подступали всё ближе и постепенно брали их в кольцо.

– Братва, у них тачка! Давай к ней!

Один из боевиков залёг за брёвнами и, вскинув укороченный АКСУ, стал поливать сталкеров свинцом. Пули били по надгробному камню, выбивая искры и осыпая Лемура бетонной крошкой.

Бродяга был вынужден припасть к земле и отползти назад. Несмотря на практически непрекращающийся обстрел, в какой-то момент он смог поймать стрелка в прицел и нажал спуск.

– Ай, чтоб тебя! – раздался хриплый голос.

Не убил, но хотя бы задел.

Однако этот успех никоим образом не улучшил ситуацию. Ещё немного времени, и кладбище на холме будет окружено. А вместе с этим исчезнет и без того мизерная вероятность выбраться отсюда живыми. Единственный шанс на спасение – добраться до машины раньше боевиков и вызвать подкрепление.

Лемур не хотел признаваться себе, но мысленно он уже смирился с потерей товарищей и намеревался убраться отсюда как можно скорее.

Сталкер перехватил рацию:

– Неон, дружище, ты там как? Привлеки их внимание и прикрывай меня!

Лемур рывком метнулся за памятник с пролетарской красной звездой.

В этот момент по нему открыли огонь со стороны арки. Шальная пуля угодила под ребро. На счастье, бронежилет снова выдержал.

Превозмогая боль, Лемур сорвался с места и ринулся к «Тигру». Вслед ему прогремели автоматные очереди.

Добравшись до машины, следопыт забрался в салон и тут же взял в руки приёмник:

– Неон, ты жив? Неон, мать твою растак, ответь мне! Неон!

Связь не работала. Как и экстренная с центром.

В бешенстве Лемур разразился бранью. Потеряв самообладание, он стал лупить кулаком по панели автомобиля.

Снова раздался снайперский выстрел, и за ним последовал чей-то предсмертный всхлип.

Бродяга полез к замку зажигания, пытаясь нащупать ключи. Ключей не было – остались у Серафима.

– Да пропади оно всё пропадом!