Селия Фридман - В завоеваниях рожденные

Мы прошли дверь, открываемую с помощью секретного кода, и оказались в малопосещаемой части дома. Там был — о, на моих глазах выступили слезы! — космический корабль, но не только он, но и модель, как две капли воды походившая на «Исследователь». Его гравитационный генератор нельзя было спутать ни с чем, хотя здесь был только остов… Я вспомнила те слухи, которые испытала. И я заплакала. Мое рыдание было безутешным, но слезы в конце концов покинули меня.

— Откуда ты знаешь? — прошептала я.

Он погладил мои волосы, мягко ответил:

— Ты разговариваешь во сне, малышка. А теперь расскажи мне все, — он взял меня за плечи, посмотрел прямо в глаза. — Ты действительно думаешь, у них есть шанс? Я не отпущу тебя туда ради благородного жеста.

Я задумалась, затем искренне ответила:

— Шансов мало. Но мой брат говорит, что есть надежда. Я верю ему.

— Ты хочешь вернуться?

Я опустила глаза:

— Я должна. То, что они делают, даже если они победят, принесет много страданий. Им нужна надежда, они должны знать, что находится за пределами их мира.

Он кивнул, хотя лицо его было печально:

— Иди сюда, — тихо сказал он, — я покажу тебе, как им управлять.

Он долго показывал мне систему управления корабля, возможно потому, что боялся моего невежества или потому что… Нет, об этом я не скажу.

Ночью он обнял меня и сказал, что знает, куда я возвращаюсь, что меня там, возможно, будут ненавидеть, но он хочет, чтобы я помнила, что здесь, на Гарросе, есть человек, который называет меня «митече». Он прошептал это слово, и ласковая песня звуков столь богатого браксианского языка выразила светлую нежность так, как не смог бы выразить ни один другой язык. Последний раз мы были вместе. Утром я покидала Бракси.

Я пересекла Империю (Окрестности Большого Салоса, как они говорили), пронеслась сквозь участок Лугастинского космоса. Я боялась, что они обнаружат меня, но, по словам Харкура, космос столь безграничен, что одинокий корабль вряд ли будет замечен. Они действительно не заметили меня, и эта доброжелательная нация осталась где-то там, вдалеке, а я устремилась… домой.

Домой?

Я выбрала отдаленную четвертую планету, которая не имела луны, и воздух был мало пригоден для дыхания — ничего, что приветствовало бы появление человека на этой земле, но там можно было укрыться на время. На одном из континентов я, кажется, увидала свет — возможно, лучи прожектора какого-нибудь космического корабля, а может, это было лишь мое воображение.

Биул, я теряю мужество! Я здесь — на орбите, и мне хочется верить, что ты организовал восстание, захватил корабли, и теперь ищешь меня, получив послание. Но я знаю — шансов мало. А мысль о встрече с ристи кажется мне невыносимой.

Я — беременна, брат мой, я ждала долго. Я могла бы ждать еще месяцы — у меня есть запасы — но ребенок не будет ждать. Уже начинаются боли. Прилетай… О, я должна быть очень осторожна. Я знаю только ристийские легенды о рождении детей.

Харкур был бы рад ребенку, я могла бы научиться ухаживать за ним. Но сейчас?

Я ждала долго. Я полечу на свет, надеюсь, что найду людей, и уповаю на то, что они будут моей расы. А если нет… Путь был долгим, Биул, и я наконец-то дома. И это тоже что-то значит, не так ли?

* * *

Третий месяц Зеймура после Эксодиса.

День третий.

Дайла умерла.

Мы сделали все, что могли. Кажется, прошли уже годы после того, как мы нашли ее среди обломков корабля и унесли в горы. Я спрашиваю себя, осознавала ли она что-нибудь, когда рождался ребенок, довольно легко воспринявший местный воздух. Но атмосфера была вредна для Дайлы, а может быть, смертоносные ветры залетели сюда, пока она ждала нас?

И вновь она покинула нас — во второй раз, но уже навсегда.

Пять человек еще погибло — нас стало в два раза меньше. Зима приближается, нужно успеть найти убежище. Мы были вместе все эти годы, даже теперь, когда нас стало меньше. Мы не переживем эту зиму, если будем прятаться в наших кораблях, которые доставили нас с Зеймура.

Иногда меня охватывают приступы отчаяния. Но я напоминаю себе о нашей цели — даже если только двое из нас доживут до весны, этого может быть достаточно.