Евгений Южин - Набросок

слабое, тусклое, и только темнота за окном и в салоне машины позволяла отчетливо его видеть. Я попытался прикрыть «луч» ладонью, но это ничего не изменило. Такое ощущение, что если смотреть через этот камень куда-то в сторону педали газа, то ты видишь сквозь него, как на экране, крохотную далекую голубовато-зеленую звездочку.

Наигравшись с обретенным сокровищем, я очнулся и выскочил из машины — пора идти домой. В багажнике томились продукты, купленные под чутким руководством супруги еще в обед. В холодильнике все равно теплее, чем на улице, поэтому я нисколько не волновался об их сохранности, но вот последний пакетик кошачьего корма был открыт еще утром, и представляю, что творилось сейчас дома. Не удержавшись, опять проверил камень. По-прежнему где-то в направлении канализационного люка мерцала звездочка. Да что же это такое?! В моей вполне устоявшейся картине мироздания зияла огромная дыра! Я чувствовал сильнейшее возбуждение, как если бы мне довелось прикоснуться к чему-то фантастическому, как если бы я стоял на пороге открытия! Ну да ладно. Мироздание подождет, а любимая животина — нет.

Я открыл багажник и, не удержавшись, вновь посмотрел сквозь камень. Мне показалось, или звездочка стала шире, как бы расплющилась, превратившись в тусклое пятнышко? Приблизив камень к лицу, я напряженно рассматривал пятно. Нет, не показалось. У меня на глазах пятнышко стремительно расширялось, бледнея, пока не покрыло весь камень. Лишь память о виденном подсказывала, что камень слегка, еле заметно светился. Внезапно машина скрипнула, покачнувшись, по глазам ударил какой-то серый яркий свет, и я рухнул в воду. В лицо ткнулся пакет с продуктами, я заполошно оттолкнул его и рванулся наверх.

Мозг отказывался принимать то, что меня окружало. Я плавал довольно далеко от берега большого озера. Вода была теплая и темная — такая бывает на подмосковных торфяных озерах. Вблизи — буро-коричневая, издали она выглядит почти черной. Пресная. Над головой светло-серое небо со сплошной пеленой облаков. День. До ближайшего берега метров триста, не меньше. Берег слегка холмистый, поросший, кажется, лесом. Камень из рук, естественно, исчез, как и ключи от машины, которые я держал в другой руке. В куртке, свитере, кроссовках и джинсах я барахтался как потерпевший крушение турист посреди неизвестного тропического курорта. Телефон и документы остались в сумке, которую я бросил на пакет с продуктами, пока возился с камнем. Первая мысль, которую выдал мой мозг, провернув сломавшийся механизм, — нырять. Похоже, и сумка с документами, и продукты, и ключи от машины, и камень, будь он неладен, попали в озеро вместе со мной. Слава богу, и плаваю, и ныряю я очень даже прилично. Детство прошло у моря, и вода меня не пугает. Хорошенько провентилировав легкие, нырнул — бесполезно. Очень глубоко и совершенно ничего не видно, вода черная как гудрон. На пределе выносливости я даже не коснулся дна, не говоря уже о поисках вещей. На упрямом отчаянии нырнул еще пару раз. Ужасно мешала куртка, и я ее сбросил. Через какое-то время мозг выдал вторую мысль — надо выбираться на берег. Даже если вещи дожидаются меня на дне, неизвестно, куда и как далеко меня относит течением, а оно здесь очень даже может быть. Да и так ли нужен мне пакет с продуктами или сумка с документами и телефоном?

Отловив плавающую неподалеку куртку, я направился к берегу. Мозг опять заскрипел и остановился. Хорошо был виден рыжеватый грунт обрыва, покрытый по кромке серо-голубым пухом, как если бы постаревший берег устал бриться и зарос трехдневной щетиной. Это было настолько не похоже на все, что я видел, что сознание просто не могло найти привычных ориентиров.

Наконец выбравшись на такой знакомый и такой привычный берег — глинистый обрыв и узенькая песчаная подошва под ним, — я готов был расцеловать его. Взгляд притягивала незнакомая растительность наверху, и я, не останавливаясь, начал забираться туда. Добравшись, присел на краю, пытаясь отдышаться и сообразить, что же я вижу. Пахло йодом, как если бы рядом было море. Озеро было довольно большое, наверное, километра полтора в ширину и неизвестной длины, так как с одной стороны вода изгибалась и пряталась за большим островом. Поверхность воды больше напоминала черное зеркало, расчерченное паутиной мелкой ряби, гоняющейся за очень слабым ветром. Было тепло, градусов 20. Я не только не замерз, но даже согрелся под слоем осенней одежды. Вода --">