Генри Лайон Олди - Чёрный ход

— Зачем? Странное обязательство.

— Вам так проще. Я имею в виду, вам, клиентам.

Рут достаёт револьвер из кобуры. Лицо Абрахама остаётся спокойным, на губах возникает лёгкая улыбка. Торговец не тот человек, чтобы счесть это движение угрозой. Да и Рут Шиммер не тот человек, чтобы заинтересоваться содержимым денежного ящика. Задумчиво покусывая нижнюю губу, Абрахам следит, как Рут возвращает купленные патроны из кармана на прилавок.

Не все, только шесть.

Два несчастья, два проклятия, две «чёрных полосы».

Патроны похожи друг на друга, как близнецы. Никакой маркировки, пояснительных надписей на гильзах. Зачем? Абрахам прекрасно знает, что именно лежит на прилавке. Шестое чувство, чутьё торговца, обслуживающего шансфайтеров, сродни чутью самих шансфайтеров, иначе и быть не может. То же чутьё говорит Абрахаму, что шансер клиентки — левый револьвер, сказали бы стрелки, чуждые шансфайтерству — пустой, но это продлится недолго.

Он прав. Рут начинает заряжать револьвер.

Всем своим поведением женщина демонстрирует, что никуда не торопится. Один за другим патроны занимают места в каморах барабана. Рут способна опознать назначение каждого заряда, где бы он ни был — на прилавке или в револьвере. Чёрт возьми! Спроси Абрахам, и она без ошибки ответит, что первым вылетит из ствола, вздумай она стрелять.

— Молния, — произносит Абрахам.

Рут кивает. В её руках «Молния» — воронёный кольт тридцать восьмого калибра. В солнечном свете ствол отливает синевой. Полтора фунта с патронами, лучше не придумаешь для женской руки.

— Молния, — повторяет Абрахам. — Отличное название.

Дверца для заряжания со щелчком встаёт на место, скрывая патроны от досужих взглядов.

— Я не люблю похабных шуток, — предупреждает Рут.

Рукоять шансера изготовлена в форме изящной птичьей головки. Щёчки из тёмного кедра с рубчатой насечкой. В верхней части рукояти изображён мустанг, заключённый в овал. Мустанг встал на дыбы, перед мордой развевается прядь гривы, делая животное похожим на единорога.

У мустанга торчит возбуждённый член. Дураки, встречавшиеся Рут чаще, чем хотелось бы, связывают название с этим членом. Молния, хохочут они. Эй, красотка, отличный выбор! В краях, где мужчины и женщины каждый день имеют дело со скотом, жеребец, готовый покрыть кобылу — обычное дело. Ничего такого, что смутило бы даже ребёнка. Но скотство есть скотство, люди готовы делать его из чего угодно.

Абрахам разводит руками. И в мыслях не держал, показывает он. За кого вы меня принимаете?

— Ты меня впервые видишь. Тем не менее, — Рут опускает шансер в кобуру, — когда я вошла, ты сразу стал звать меня мисс Шиммер. Откуда ты узнал, кто я?

— Когда мы нанимаемся на работу в фирму мистера Зинника, второе наше обязательство — держать язык за зубами. Извините, мисс Шиммер, ничего личного. Но ради вашего расположения я рискну объясниться. Вокруг не слишком много женщин, избравших вашу профессию. Кроме вас, я слышал только о Веселой Мэри. Её убили в прошлом году на Мормонской тропе.

— Да? Жаль.

— Мне тоже. Она не скупилась на чаевые.

— Поэтому её убили, а я ещё жива. Как тебе моё чувство юмора?

— Юмор? Я бы сказал, знание жизни. Как вам мой жилет, мисс Шиммер?

Старик оглаживает жилет ладонями. Застёгивает пуговицы.

— Этот фасон был в моде ещё до того, как Адама с Евой изгнали из рая. Почему ты спрашиваешь?

— Ваш пыльник вышел из той же допотопной мастерской. Он на два размера больше, чем следовало бы. Широк в плечах, висит ниже колен. На разрезе сзади не хватает трети пуговиц. Заштопан в десяти местах…

— Ты забыл упомянуть отвратительную полосатую подкладку. И этот цвет… Слежавшийся песок приятней для глаз. Мой пыльник давно заслуживает места на свалке.

— Почему же вы его не выбросите?

— Не твоё дело.

— Отличный ответ, мисс Шиммер. В сущности, на ваши вопросы я ответил точно так же, только другими словами. И говоря о молнии, я не имел в виду конские стати клейма. Я ценю оружие за другие достоинства.

— Это пыльник моего дяди. Это память.

— Благодарю за откровенность. Я польщён вашим доверием.

— Всего доброго, Абрахам, или кто ты там.

— Удачного дня, мисс Шиммер.