Евгений Владимирович Щепетнов (Иван Казаков) - Чистильщики

заговорщиков стражей на охране клеток — будут судить! Скорее всего высекут и уволят со службы! Вот что ты наделал!

— Простите… у меня аж слезы льются, когда я представляю стражников, так жестоко пострадавших из-за кражи моего трупа! Просто рыдаю! Видите, как слезы текут? Просто-таки ручьем!

— Кстати, а вообще-то ты — это ты? — прищурился маг, и я вдруг заметил, что правая рука его сжимает что-то вроде амулета. Боевой амулет? Готовится меня испепелить?

— Я — это я! И не надо видеть во мне врага! Лучше дайте поесть — я умираю с голода! И побольше! И лучше мяса! И хлеба! И всего, что есть!

Маг всмотрелся в меня, прищурив глаза, и казалось, что он решает — то ли убить меня сразу, то ли подсыпать яду мне в жратву. Меня так устроил бы второй вариант — яд я переживу, и даже не икну. А вот первый вариант — не знаю чем может закончиться. Так просто я ему не сдамся, и значит, кто-то тогда умрет. И скорее всего — он. Потому что мне надо жить! Юсас у меня за спиной! Да и маму с Варей расстраивать не хочу. Ждут они меня! Волнуются!

Нет, битвы не произошло. Маг поднялся и вышел из комнаты. Чтобы появиться в ней через десять минут, таща на огромном подносе гору лепешек, нарезанное ломтями мясо (скорее всего говядину, судя по волокнам), соль, зелень и большой кувшин, в котором плескалась терпко пахнущая жидкость — скорее всего разведенное вино. Вода тут оставляла желать лучшего — его поставляли в дома богачей по высотным акведукам, как когда-то в древнем Риме, так что в эту воду могло попасть что угодно — начиная с дохлой мыши и заканчивая птичьим дерьмом. Потому дезинфекция слабым спиртовым раствором, коим и являлось вино, было не кулинарным изыском, а требованием элементарной гигиены.

Двадцать минут я ничего не говорил — пока не набил желудок и не отвалился на подушку своего топчана. Да, именно топчана — я лежал сейчас на каком-то подобии широкой кровати, сооруженном в комнате с маленьким, не открывающимся окном высоко под потолком.

Наевшись, я неспешно осмотрел комнату, и уставился на мага, молча сидевшего напротив меня возле стены на жестком, ободранном и старом табурете. Он фиксировал меня напряженным взглядом, и в голове его похоже что шла бурная мозговая работа. Решал, что со мной делать, и как бы это не вляпаться в большие-пребольшие неприятности. С каждой минутой все яснее понимая, что уже вляпался, и что отмыть от дерьма подошвы никак ему не удастся.

— А куда я тебя еще должен был разместить? — ворчливо спросил хозяин дома, заметив, как пренебрежительно я рассмотрел убранство халупы. — В свою постель может положить? По-хорошему тебя не лечить и кормить надо было, а отрезать тебе башку, и отнести в стражу — мол, вот он, негодяй! Дайте мне мои сто золотых и живите с миром! Кстати — это еще и не поздно. Докажи, что я не должен тебя сдать и что ты стоишь больше, чем потерянные мной сто золотых империалов.

— Неужели вам не интересно, как я выбрался из клетки? И как я выжил в ней? И вообще, вы сказали, что я отличаюсь от других одержимых. Неужели вам не интересно провести исследование такого объекта как я? А я вам расскажу и даже покажу!

— Мне плевать, что ты расскажешь и покажешь! — маг презрительно скривил губы. — Ты убил императора! Тебя разыскивает вся тайная стража, вся уличная стража, все агенты, что есть в Империи! И если кто-то узнает, что я тебя прячу… нет уж, парень, мне своя голова дороже, чем твоя! И мне не нужны проблемы! Прости, но… это твои проблемы.

Маг повернулся, шагнул к двери, и тогда я прибег к последнему средству:

— Стойте! Да стойте же вы! Я не хочу вас убивать! Но мне нужно выжить. От меня, возможно, зависит жизнь моего друга, моего… брата! Я должен его найти!

— Не хочешь меня убивать?! — маг явно рассердился. — Да ты видел себя в зеркало, наглец?! Да что ты можешь?! Дохлятина! Плюнуть в меня ядовитой слюной собираешься?! Или испортить воздух так, чтобы я умер?! Дурак! Ты совершил деяние, так прими наказание, как мужчина! А не как сумасшедший одержимый! Тьфу на тебя! В кои века у нас появился приличный император, а какой-то придурок взял, и убил его!

— Я не виноват! Меня заставили! А что касается чем вас убить — я ударю «Ледяным безмолвием», или «Гневом Создателя». Потом убью всех, кто есть в доме, и буду отсиживаться, набираться сил, пока не окрепну настолько, что, смогу отсюда уйти! Вот так!

— А ты уверен, что я не защищен от ударов магией? — маг посерьезнел, глаза его сделались --">