Антон Конышев - Всё по-честному

Это была развилка. Обычная, одноуровневая, чуть шире лестничной клетки в доме Дмитрия. За плечами у них остался уже десяток таких. И ничего. Дмитрий и сейчас ничего не слышал и уж тем более не предчувствовал. Только привычно плетущийся за ними шерп вдруг остановился, сбросил рюкзак и сипло и часто задышал, пятясь обратно в тоннель, из которого они минуту назад вышли. Лицо при этом у него сделалось серое, а глаза дикими и огромными.

– Что это с ним? – забеспокоился Дмитрий. – Устал, что ли? Или сердце прихватило? Очень на сердечный приступ похоже. Эй, послушай, у тебя болит вот здесь, за гру…

Узкая холодная ладошка зажала ему рот. Яса стояла перед ним – собранная, сразу повзрослевшая, и говорила глазами. Дмитрий сразу понял, послушно кивнул, медленно, стараясь не делать резких движений, опустился на землю и пополз к валявшемуся в двух шагах пыльному рюкзаку. За грудиной невыносимо защемило, как будто сердечный приступ был у него.

Яса осталась стоять, где была. Маленькая, хрупкая. Сжатая, как взведённая пружина. Уже прижавшись спиной к внутренней стенке тоннеля и стараясь полностью уместиться за рюкзаком, Дмитрий успел увидеть, как из рукояток медленно выползают, извиваясь словно живые, плети. Ластятся расщеплёнными концами к ногам хозяйки, хищно выгибаются в сторону ближайшего тоннеля.

А вот как и когда всё началось, Дмитрий увидеть не успел.

Яса начала раскачиваться из стороны в сторону, делая плавные движения одними кистями и постепенно наращивая амплитуду и скорость. И повинуясь хозяйке, плети тоже пришли в движение, сначала просто взмывая и опадая, а затем превратившись в неразличимые глазом два бешено вращающихся круга по обе стороны от девочки, пока не слились в подобие полупрозрачного кокона, полностью окутав Ясу, оберегая и защищая её.

Из тоннелей, очень напоминавших сейчас Дмитрию жерла огромных пушек, посыпались люди. В основном мужчины, грязные, оборванные, молчаливые. Не давая себе времени на раздумья, подпираемые идущими сзади, они прыгали на девочку, нелепо раскинув руки, натыкались на смертоносный барьер и отлетали, как от стильного пинка – кто с рассучённым надвое лицом, кто с брызнувшей красным располосованной грудью, кто с распоротым до вываливающихся внутренностей животом. Ни криков, ни воплей, ни стонов. Только похожий на завывание ветра пересвист плетей, щелчки и звуки падающих тел.

– Всё, – сказала Яса, тяжело дыша, – устала. Пошли ручеёк искать.

Она была насквозь мокрая, лицо осунулось, чёлка прилипла ко лбу, даже вечно бодрый вихор обессилено поник.

– Блин, футболку испортила. Хорошая была футболка.

Если бы в этот момент Дмитрия спросили – а не стыдно ли ему, здоровому мужику, прятаться при первых признаках опасности за спину девочки-подростка, в половину меньше его и годящейся ему во внучки, он бы просто расхохотался в лицо спрашивающего.

А потом они отыскали робкий ручеёк, и Яса, предварительно заставив мужчин отвернуться, долго отмывалась, смешно фыркая и повизгивая от ледяной воды. Футболку пришлось всё-таки выбросить. Предложенную взамен Дмитрием, Яса раскритиковала в пух и прах, но великодушно приняла, завязав узлом на талии, и в целом обновкой осталась довольна.

– Где ты научилась так обращаться с плетьми? – задал Дмитрий мучивший его вопрос, когда они двинулись дальше. Путь теперь лежал по довольно широкому и проходимому дну расщелины, плавно забирая вверх и влево.

Яса невинно похлопала ресничками.

– Маленьким девочкам настоящее оружие не полагается, – отыграла она, премило улыбаясь, – разве не знал? А плети… А чем ещё заниматься в свободное время в нашей-то глуши? Да и генератор у нас сломался, я же говорила. Опять же братья…

– Подожди, Яса, – Дмитрий остановился, взял девочку за локоть, повернул лицом к себе. – Ты же их убила. Понимаешь, убила! А потом умываться пошла, как ни в чём не бывало…

– Отпусти, – Яса вырвала руку, нахмурилась, – больно же.

Дмитрий разжал пальцы

– Ну, убила, – заговорила девочка спокойнее, – так они и не люди уже. Я бы не убила, они бы нас убили. Вас. Тебя, то есть.

Теперь они шли рядом, благо дорога позволяла.

– Не люди? – переспросил Дмитрий, стараясь