Влад Лей - Лутер 3: За Хруст (СИ)

в пяти, начинался крутой склон. Спуститься по нему вряд ли бы получилось…в обычной ситуации.

А вот сейчас…

Я сделал вид, что собираюсь опустить оружие, на деле же просто развернулся и тут же бросился бежать.

Как мне казалось, я успел.

С разгона бросившись вниз, приземлившись на обе ноги и тут же кувыркнувшись, я почувствовал, как ногу словно бы обожгло, как будто в нее воткнули раскаленный металлический прут, и тут же в нос ударил неприятный запах паленого мяса и волос.

Я попытался остановить падение, но на свою беду попробовал опереться на больную ногу, тут же охнул и полетел вниз кубарем, по пути не раз и не два врезавшись в молодые деревца, сломав их к чертям.

Я летел по склону будто мяч, кувыркался так, что уже совершенно не разбирал, где земля, а где небо, в глазах мелькал такой калейдоскоп, что разобрать не получалось ровным счетом ничего. Да и, собственно, не до того мне было.

Наконец, мой спуск закончился.

Я с разгона налетел на дерево, которое меня и остановило.

Даже несмотря на то, что броня экзоскелета смягчила удар, из меня чуть дух не вышибло. Во всяком случае, в глазах потемнело, дыхание перехватило, и я уж было думал, все, конец мне.

Но нет, все же выжил.

Я с трудом поднялся на руках, попытался сесть.

Ногу тут же прострелило болью, но я все же как-то умудрился повернуться, усесться под деревом.

Боль понемногу успокаивалась, и я заставил себя взглянуть на ногу.

Вот ведь, черт!

Гребаный робот таки достал меня!

Икра не левой ноге в буквальном смысле была сожжена, броня экзоскелета и вовсе испарилась, будто ее не было.

Твою же мать!

Я мгновенно, даже не осознав, что делаю, достал обезболивающие и стимуляторы, тут же вкатил себе один инъектор за другим.

Вроде полегчало.

Затем глубоко вдохнул и даже попытался прикрыть глаза, меня потянуло в сон — препараты подействовали практически мгновенно.

Однако шуршание откуда-то сверху заставило меня вновь сосредоточиться на реальности.

Чертов дроид явно шел за мной. Спускался хоть и медленно, но верно.

И в отличие от меня, он делал это намного аккуратнее.

Во всяком случае, не покатился вниз, будто булыжник.

Я попытался подняться, но тут же понял, что это плохая идея — идти я не могу.

Но и сидеть на месте, ждать своего конца, тоже не хотел.

Что же я могу сделать? Мое оружие не способно нанести вред дроиду, оно может только броню его поцарапать.

С ЭМ-гранатами можно бы было что-то попробовать, но нет их с собой, как назло…

Похоже, это конец…

И, тем не менее, я пополз прочь, медленно, но уверенно.

Любое неосторожное движение тут же отдавалось новой вспышкой боли от раненой ноги.

Но я, стиснув зубы, продолжал свой путь.

Я слышал сзади шаги и понимал, что дроид уже спустился, идет ко мне, но все равно упорно продолжал ползти вперед.

— А-а-а! Твою мать! — эта железная сволочь наступила на мою раненую ногу.

Я загребал пальцами землю, пытаясь отползти, но дроид, придавив меня, мою ногу к земле, не позволял этого сделать.

— Бросить оружие! — послышался механический, безжизненный голос позади меня.

Давление на больную ногу исчезло, и я перевернулся на спину, вскинул свой автомат (который каким-то чудом до сих пор не потерял).

— Сдохни, железяка! — прорычал я и открыл огонь.

Мои пули били по броне робота, не причиняя ему ровным счетом никакого вреда.

Несколько секунд он терпел это безобразие, а затем резким движением руки выбил автомат из моих рук.

Его нога оказалась на моей груди, и из моих легких тут же вышел весь воздух, я прямо-таки ощущал, как затрещали мои кости.

Похоже, это конец…

Глава 2 Партизаны

В какой-то момент с дроидом произошло нечто, что я даже сразу не смог понять.

Просто у дроида, стоявшего надо мной, давящего мне на грудь своей тяжелой ногой, вдруг взорвалась башка.

Выглядело это так, будто механизмы в его черепушке не выдержали давления, проломили корпус и вылетели наружу.

Обломки плат, кусочки корпуса, всякая другая мелочь, которую я даже опознать не смог, вырвались на свободу, разлетелись на добрые пару метров вокруг.

В башке же дроида заискрило, мне в нос ударил запах паленой проводки, и в следующий миг он словно бы осел, выключился — его камеры потухли, он замер, как изваяние.

Пара мгновений, и --">