Гэв Торп - Азурмен. Рука Азуриана (ЛП)

сияющими кристаллами, чтобы возникнуть вновь около Фуегана. Двое обменялись беглыми взглядами.

— Рад встрече, Теневой Охотник, — прогремел Фуеган, после чего изумруды, располагавшиеся перед Жалящим Скорпионом, осветили округу призрачным зеленым светом.

— Я услышал зов и тут же внял ему, — спокойно произнес Карандрас. Он кивнул в сторону Маугана Ра. — Мы будто и не разлучались, храмовый брат смерти.

— Мы не говорим о нашей жизни, текущей вне этого места, — резко оборвал его Азурмен. Карандрас отозвался на упрек и снова стал невидимым, а его руна сразу же потускнела.

— Прости меня, отец святилища, я и не думал проявлять непочтение, — прошептал он во мраке. — Я больше не стану говорить о внешнем мире и времени, проведенном за пределами храма.

Азурмен кивком принял извинения и жестом попросил Карандраса занять подобающее ему место.

— Твоя сдержанность всегда вдохновляла меня, Рука Азуриана, — промолвила Джайн Зар, появившись в проеме справа от Азурмена. Длинный гребень ее прекрасного шлема развевался от психического ветра, подобно локонам богини. Ее броня была цвета кости, контрастируя с темнотой порога, у которого она стояла. Она держала длинную глефу с серебряным клинком, а на ее боку висел клинкообразный трискель. Сделав три быстрых шага, она мгновенно очутилась в комнате — в каждом ее движении проглядывалась ловкость, мягкость и потенциал. В ней бушевала скрытая энергия, которая вот-вот могла вырваться наружу. — Пусть она направляет нас в этот важный час.

Джайн Зар встала справа от Азурмена, остановившись на расстоянии руки от пьедестала. Руны ее аспекта вспыхнули ярко-белым.

Они ждали, ощущая, что идет еще один гость.

Некоторое время стояла тишина, а затем появился Багаррот. На спине лорда-феникса красовались свернутые блестящие металлические крылья полетного ранца, которые, словно плащ, окутали его руки и плечи. Лазбластер с тремя стволами висел на его боку. Он двинулся вперед, чтобы расположиться между Джайн Зар и Мауганом Ра, и только порхание его перьевого гребня нарушало царящее безмолвие. Его руна зажглась разноцветьем, как словно бы через маленькую переливающуюся призму проходил луч света.

— Я услышал зов и тут же внял ему, — нараспев провозгласил Азурмен. — Я пришел сюда, в Первый храм, стоящий вне пространства и времени. Я жду указаний.

Он затих и оглядел своих соратников. Мауган Ра и Фуеган не отрывали взгляда от центрального шара, другие же бегло переглянулись с ним.

— Нечасто мы собираемся вместе, — продолжил Рука Азуриана. Он замолк и посмотрел на своих бывших учеников, видя в них что-то древнее и в то же время новое. Азурмен помнил, как все они впервые пришли к нему напуганные и одинокие. В то время они даже не подозревали, что в душе искали наставлений. Было очень тяжело связать те далекие воспоминания с мифическими воинами, которые теперь делили храм вместе с ним. Но, конечно, он понимал, что его путешествие было не менее примечательным.

— И вправду, — отозвался Багаррот, чей голос напоминал дуновение ветра. — Мои храмовые собратья, давайте же запомним это мгновенье, ибо вскоре мы непременно вернемся в смертный мир, чтобы исполнять наш священный долг.

— Ты сомневаешься в нашей преданности, Крик Ветра? — протрещал Фуеган, глядя на храмового брата. — Всегда ты молвишь словно посланец, вестник рока, на крыльях которого рождаются перемены. Укротитель Бури, что ты слышал в небесах, о чем мы должны знать?

— Ничего нового, Хозяин Чистого Пламени. Бушующий шторм следует за тобой, подобно проклятию, и будет так до Рана Дандры. Ты не сможешь убежать от него.

— К чему мне убегать? — произнес с толикой юмора Фуеган и засмеялся.

— Если еще не пришел Конец Всего, зачем тогда ты созвал нас, Фуеган? — спросил Мауган Ра таким низким голосом, что его слова рокотом прокатились по всему залу.

— Огонь войны ярко горит, опаляя мою нить на пряже, — ответил Фуеган и затем повернулся к Азурмену. — Я лишь шел следом. Я не вел за собой.

— Я тоже шла следом — провозгласила Джайн Зар. Хоть Буря Тишина и стояла спокойно, она словно не прекращала двигаться, а краткий взор лишь ловил ее в момент бездействия. — Громогласный крик, сорвавшийся с губ

--">