Сергей Извольский (Angel Delacruz) - Иноходец

необъятной. На самом деле бескрайней и необъятной – границы Советского Союза здесь выходили за пределы одного континента, и над ним никогда не опускалось солнце.

Меня, к сожалению, подобная государственная щедрость обошла стороной по возрасту – я появился в этом мире всего полгода назад. И в процессе легализации (тайной, конечно же) был осчастливлен только трехмесячным курсом военной подготовки – обязательный для всего мужского и годного по состоянию здоровья населения «Курс молодого бойца».

Давным-давно, почти год назад, я – еще в другом мире, являясь гражданином неизвестной здесь Российской Федерации вернулся из Африки, где после срочной службы отслужил Отечеству еще один год по контракту. На фоне чего перспектива второй раз отправляться в армию мне, конечно, принесла бурю эмоций. Тем более что осенним призывом в Печенгу уехал, вот радость была. Впрочем, легальное получение паспорта конечно же того стоило. Тем более цена гражданства для меня уложилась всего в три месяца – все остальное сделало право по рождению и знание русского языка: паспорт я делал по программе репатриации соотечественников.

Между тем крики позади все нарастали, молодежь на рядах позади активничала все больше. Во время ночного полета угля мелкой крошкой «мажоры из МГИМО» может быть кстати и дали, не знаю – я почти весь перелет проспал и только перед посадкой проснулся, разбуженный на завтрак. И сейчас еще периодически позевывал, смаргивая выступающие на глаза слезы.

– Товарищи! Наш самолет находится в движении. Для вашей безопасности просим вас оставаться на своих местах до полной остановки самолета! – послышался усиленный динамиками голос. Бортпроводница говорила что-то еще, но активные студенты за моей спиной практически заглушили ее голос радостными возгласами.

Самолет между тем вырулил к терминалам, зеленое поле в иллюминаторах кончилось, ничего интересного больше не видно. Смотреть больше нечего, так что я откинулся на спинку кресла. И тут же почувствовал, что затылком уперся в чью-то руку. Причем после касания моей головы рука и не думала убираться.

Обернувшись, увидел молодого невысокого парня в массивных очках в роговой оправе. Невысокий рост свой он компенсировал прической – огромная и высокая кудрявая шевелюра. Похоже сейчас мода и на такие массивные очки, и на такие прически – я за последние недели на улицах Москвы и Петрограда много похожих видел, вместе и по отдельности.

Лохматый мажор по-прежнему стоял, беззастенчиво облокотившись на подголовник моего кресла, и что-то активно рассказывал двум симпатичным девушкам. Обе блондинки, обе одного типажа – как будто Скарлетт Йоханссон с Дженнифер Лоуренс рядом поставили. Красивые, но красота довольно типичная – в московском метро на красной ветке таких красоток в каждом вагоне иногда пальцев рук пересчитать не хватит.

Еще обе девушки даже с учетом шевелюры выше лохматого мажора, который полностью завладел их вниманием. Ну прямо сердцееед профессиональный: блондинки смотрели на него с обожанием и как раз сейчас громко и заразительно засмеялись после очередной шутки. Вот прямо ну очень натурально, лишь чуть-чуть переигрывая.

– Уважаемый, – тронул я парня за локоть.

Тот, удивившись столь бесцеремонному вмешательству, с крайним удивлением на меня обернулся. Глаза чуть навыкате, да и взгляд неприятный – как барин на холопа смотрит, буквально.

– Это же не теплый ламповый звук, приятель, – неожиданно сказал я, не сумев подавить резкую вспышку раздражения.

– Что? – крайне удивился лохматый мажор.

– Цифра, не аналог, ты разве не слышишь? – снова озадачил я его вопросом.

Одна из красивых девушек, кстати, прекрасно поняла о чем речь – бросила на меня короткий резкий взгляд, щеки ее мгновенно заалели. Я хотел было ей подмигнуть, но девушка уже отвернулась, показательно меня не замечая.

– Ты чего несешь, товарищ? С тобой все в порядке? – между тем поинтересовался у меня явно озадаченный лохматый сердцеед.

– Руку убери. Пожалуйста, – меняя тему, совсем другим голосом сказал я и показал на его локоть, лежащий на подголовнике моего кресла.

По-прежнему сохраняя крайне удивленный вид, мажор руку убрал и озадаченно поправил очки. Чувствуя внимательные взгляды остальной притихшей компании, смотрел он на меня теперь как на больного головой, причем делая это старательно-показательно. Всем видом демонстрируя, --">