Алекс Бредвик - Начало

в камере. Рядом со мной около сотни таких же неизвестных и потерянных, которые ничего не понимали. Ничего не помнили. Ничего не знали. Они просто сидели и ждали своей участи. Кто-то пытался разбить голову о стену, кто-то сидел, обняв свои коленки, и качался, моля богов о спасении. Кто-то держался за прутья решётки, которая нас ограждала от прохода, в котором изредка появлялась охрана, и что-то кричал.

Следующий кадр. Снова город. Сирена воет, народ куда-то бежит. Я кого-то искал. Кого-то очень важного. Что-то кричал, но не могу разобрать что именно. Картинка слишком плавающая. Потом небо стало красным, зарево окрасило небосвод. Но от чего?

Следующий кадр. Снова та же камера. Народа на этот раз меньше. В одном месте бетонная стена немного «вмята», имелись следы крови на полу, но уже давно засохшие. Люди ещё сильней впали в отчаяние. Некоторые лица похожи на те, которые были в первом кадре. Другие — новые. Но все… явно исхудали. Еды почти не давали. За что так с нами?

И ещё один кадр. Снова город. Я сижу в руинах какого здания. Рядом ходят военные, что-то осматривают, пинают тела убитых. Все тела по большей части жестоко разодраны. У кого-то нет рук. У кого-то туловище на две части. У кого-то нет головы. Это явно не человек сделал. А потом, позади меня что-то рушиться. Я оборачиваюсь, вижу какого-то монстра. Его контуры размыты, тело постоянно меняется. Миг… и вокруг только пустота.

Процесс восстановления завершён! Интерфейс постоянного мониторинга активности организма подключён!

Принудительное присвоение кодового имени: Нулевой.

— Гха! — резко вздохнул я, а мир вокруг обрёл краски.

Я уже был не на операционном столе. Быстрый осмотр себя. Живот впал. Рёбра торчат. Мышц нет. Кожа на руках в области предплечий разодрана. Ноги не вижу. Сил подняться нет.

Смотрю вперёд. Вижу четверых вооруженных какими-то автоматами человек. У одного механическая рука. У всех перед глазами тонкая синяя полоска, и в ней что-то двигалось. Тут же перед глазами появились какие-то квадратики, а рядом с бойцами начали проявляться какие-то символы. Я ничего не понимал. Я забыл язык. Я забыл, как оказался на том берегу. Я забыл, кого я искал… я забыл, кто я вообще такой.

— Расстрелять! — послышался голос Хендмейна, после чего четвёрка бойцов открыла прицельный огонь.

Первая же пуля попала в меня, вспышка боли в правой руке. Крупный калибр. Сломало предплечье. Я упал. Ударился лбом. Услышал противный чвафк. В этот момент ещё десяток пуль нашпиговал моё тело. Было больно дышать. Было больно думать. А потом ещё один выстрел, с крайне близкой дистанции. И пустота. Снова…

Внимание! Обнаружена потеря жизнедеятельности организма! Запущен процесс сканирования!

Снова вживлённый в мозг интерфейс начал выводить словно перед глазами информацию. Эти данные я понимал. Символы были вроде те же. Но почему я не понял, что именно было написано у солдат? И откуда я узнал, что именно нейроинтрефес был в меня вживлен? Из тех обрывочных воспоминаний.

Процесс сканирования завершён. Обнаружено повреждение центральной нервной системы, костей правой руки, мягких тканей, лёгких, позвоночника, печени. Процесс восстановления невозможен, недостаточно внутренних резервов организма.

Обнаружен ксеноцит. Попытка заполучить… попытка успешна. Получена необходимая для восстановления масса. Запущен процесс восстановления.

— У нас только что из хранилищ пропало полтора процента ксеноцита! — заверещал первый, я его слышал, как и после него Хендмейна.

— Отставить огонь, — в его голосе опять слышался хищный интерес. — Этот… нулевой. Он интересен. Андреас, фиксируйте результат. Десяти процентов от общего запаса ксеноцита хватило, чтобы достичь того же результата, который мы видели у тех тварей, которые напали на наш мир. Возможно… правительство будет радо предстоящему отчёту.

— И что нам делать с ним? — растерянно уточнил Андреас.

— В отдельную хорошо бронированную камеру его, — твёрдо произнёс Хендмейн. — Проводить дальнейшие эксперименты, сколько в него всего может вместиться ксеноцита, как он будет реагировать на те или иные повреждения, как он будет реагировать на раздражители. Запомните, нам нужна машина войны. И, желательно, ещё десяток. Минимум. Сколько у вас ксеноцита осталось, помимо того, что представлен здесь?

— Ещё на три общих запаса для испытания, --">