Сергей Орлов - Лекарь в мире ЗОМБИ 4

Лекарь в мире ЗОМБИ — 4

Глава 1 Спустя время…

Бензин тек тонкой струйкой из перекушенного шланга, наполняя салон машины тяжелым запахом. Я обернулся через плечо, продолжая сосать один конец шланга. Другой был погружен в бензобак старенькой «Тойоты». Петрович держал канистру, морщась от резкого запаха.

— Четвертая вылазка за бензином за неделю, — пробормотал я, сплевывая горькую бензиновую слюну. — И с каждым разом приходится забираться всё дальше.

— До заправок все равно не добраться, — возразил Петрович, пристраивая канистру поудобнее. — Они либо разграблены, либо заблокированы мертвяками. Так что пока приходится действовать так.

Мы были в пятнадцати минутах ходьбы от фитнес-центра — достаточно близко, чтобы чувствовать себя в относительной безопасности, но достаточно далеко, чтобы найти нетронутые автомобили. Я напряженно вслушивался в окружающие звуки. Слишком безжизненно вокруг. В новом мире такое затишье — не благо, а предвестник опасности.

Бензин закончился. Я перекрыл шланг большим пальцем и быстро вытащил его из бака. Мы собрали почти сорок литров за утро — хватит генераторам на неделю работы.

— Еще две машины, и можно возвращаться, — сказал я, закрывая полную канистру. — Не хочу задерживаться дольше необходимого.

Петрович молча кивнул, утирая пот со лба. Для мужчины за шестьдесят он держался молодцом, хотя последние годы перед пенсией на административной должности всё же сказались на физической форме. Его дыхание было тяжелым, а движения — чуть замедленными.

Я снова прислушался. Шорох листьев под легким ветром, поскрипывание металла нагретых солнцем машин, где-то вдалеке — едва различимое рычание. Мертвяки были поблизости, но пока не представляли непосредственной угрозы.

Украдкой взглянул на свое отражение в стекле машины. Глаза почти вернулись к нормальному состоянию — лишь слабый золотистый отблеск в глубине зрачков напоминал о том, чем я чуть не стал. Черные вены под кожей побледнели, но не исчезли полностью — тонкие линии все еще виднелись на висках и вокруг глаз, словно странная татуировка.

Две недели. Я провел две недели в фитнес-центре, восстанавливая контроль над собой. Ежедневные сеансы с Ниной, медитации, физические тренировки — все это помогало удерживать тьму внутри на привязи. Голос в голове не исчез полностью, но стал тише, приглушеннее. Иногда я даже мог проспать всю ночь без кошмаров.

— Туда, — Петрович указал на внедорожник, припаркованный у обочины. — Эти всегда много жрут.

Мы двинулись к машине, осторожно ступая по усыпанной мусором улице. Я шел впереди, каждым чувством сканируя окружающую территорию на предмет опасности. Это вошло в привычку — постоянная бдительность, готовность в любой момент перейти от мирного сбора припасов к смертельной схватке.

Внедорожник выглядел нетронутым, хотя заднее колесо было спущено. Я осторожно заглянул внутрь через тонированное стекло и застыл.

— Блядь, — выдохнул я, отшатнувшись.

— Что там? — Петрович подошел ближе, напряженно всматриваясь в темное стекло.

— Семья, — коротко бросил я. — Давай другую машину поищем.

Но инженер уже прильнул к стеклу, протирая его рукавом для лучшего обзора. Его лицо исказилось, когда он разглядел содержимое салона. В машине находились мертвецы. На водительском сиденье — мужчина с простреленной головой, на соседнем — женщина с таким же ранением. А на заднем сиденье, пристегнутая в детском кресле — маленькая девочка лет пяти в розовом платьице. Но в отличие от родителей, девочка двигалась. Ее глаза, затянутые белесой пленкой, уставились на нас, а маленький рот приоткрылся, обнажая окровавленные зубы. Девочка дергалась, пытаясь освободиться от ремней безопасности, которые сдерживали обращенного ребенка.

— Господи… — прошептал Петрович. — Они застрелились, чтобы не обратиться. Но ребенка… не смогли…

В этот момент девочка увидела нас и издала пронзительный, нечеловеческий визг, дергаясь в детском кресле с удвоенной силой.

Петрович вскрикнул и отпрыгнул назад. Его нога зацепилась за бордюр, и он с грохотом упал, приземлившись на ржавый металлический штырь, торчащий из груды мусора. Раздался крик боли, а затем влажный хлюпающий звук, когда инженер попытался подняться.

— Тихо! — шикнул я, бросаясь к нему. — Они услышат!