Марта Уэллс - Все системы красные

периметра, дроны и все другие запасы, относящиеся к безопасности, включая меня. Я избавился от остатков того, что раньше было бронёй, и по совету МедСистемы распылил заживляющий герметик по всему моему пострадавшему боку. Я не истекал кровью, потому что мои артерии и вены автоматически запечатывались, но было не очень здорово смотреть на них. И это было больно, хоть герметик немного и притупил ощущения. Я уже установил через ХабСистему восьмичасовой запрет в системе охраны, так чтобы никто не мог выйти на улицу без меня, а затем перевёл себя в режим бездействия. Я проверил основной канал, но никто не зарегистрировал никаких возражений по поводу этого.

Я замерзал, потому что мой температурный контроль сдох в какой-то момент по дороге сюда, а защитный скафандр, который был под моей бронёй развалился на куски. У меня было несколько запасных, но вытаскивать один из них прямо сейчас было бы не очень практичным, или лёгким. У меня была только один комплект одежды, которую я ещё не носил, и я тоже не думал, что смогу её надеть. (Мне не нужна была униформа, потому что я не патрулировал внутри станции. Никто не просил об этом, потому что их было всего восемь и все они были друзьями — это была бы глупая трата ресурсов, а именно меня.) Я рылся одной рукой внутри складского контейнера до тех пор, пока не нашёл дополнительный медицинский комплект, рассчитанный на человека, который мне разрешается использовать в случае чрезвычайных ситуаций, открыл его и вынул спасательное одеяло. Завернувшись в него, я забрался в пластиковую кровать моего кубикла. Я позволил дверце закрыться, когда замерцал белый свет.

Там было не сильно теплее, но, по крайней мере, было уютно. Я подключился к дозаправочным и ремонтным кабелям, прислонился к стене и вздрогнул. МедСистема услужливо сообщила мне, что моя работоспособность сейчас составляет 58 процентов и продолжает падать, и это было не удивительно. Я мог бы окончательно восстановить за восемь часов и, вероятно, в основном восстановить мои повреждённые органические компоненты, но при 58 процентах я сомневался, что смогу провести какой-либо анализ за это время. Поэтому я настроил все каналы безопасности, чтобы предупредить меня, если что-нибудь попытается съесть станцию и приступил к запуску набора медиа-файлов, который я загрузил раньше с развлекательного канала. Я был ранен слишком сильно, чтобы уделить внимание чему-нибудь с сюжетом, но дружелюбный шум мог бы составить мне компанию.

Затем кто-то постучал в дверь кубикла.

Я уставился на дверь, все мои тщательно отлаженные настройки вводов сбились. Как идиот, я сказал: 

— Э, да?

Доктор Менса открыла дверь и уставилась на меня. Я не очень хорошо умею угадывать фактический возраст людей, даже со всеми теми визуальными развлечениями, которые я смотрю. Люди в шоу обычно не очень похожи на людей в реальной жизни, по крайней мере, в хороших шоу. У неё была тёмно-коричневая кожа и светло-коричневые волосы, подстриженные очень коротко, и я предполагаю, что она была немолода, потому что, в противном случае, её не поставили бы главной. Она сказала: 

— Ты в порядке? Я видела твой отчёт о состоянии.

— Э-э. — Именно в этот момент я понял, что должен был просто не отвечать и притвориться, что я нахожусь в состоянии покоя. Я натянул одеяло вокруг груди, надеясь, что она не увидела ни одного из отсутствующих кусков. Без брони, удерживающей меня вместе, это было намного сложнее. — Прекрасно.

Короче, я неуклюжий в общении с реальными людьми. Это не паранойя насчёт моего взломанного ограничительного модуля, и это не они — это я. Я знаю, что я — ужасающий киллербот, и они это знают, и это заставляет нас всех нервничать, что делает меня ещё более нервным. Кроме того, если я не в броне, то это потому, что я ранен, и значит какая-нибудь из моих органических частей в любой момент может отвалиться и шлёпнуться на пол, а этого никто не хочет видеть.

— Прекрасно? — Она нахмурилась. — Судя по отчёту, ты потерял 20 процентов от своей массы тела.

— Она вернётся обратно, — сказал я. Я знаю, что натуральному человеку, на которого я, вероятно, был похож, казалось, что я умирал. Мои раны были эквивалентом ран человека, потерявшего конечность или две, плюс большую часть объёма крови.

— Я знаю, но всё-таки. — Она долго смотрела на меня, так долго, что я подключился к каналу безопасности кают-компании, где не получившие ранений члены группы сидели за столом, --">