Хван Согён - Привычный мир

Хван Согён Привычный мир

Хван Согён (р. 1943) — один из самых популярных сегодня корейских писателей, автор романов «Чужбина», «Жил-был человек», «Гость», «Принцесса Пари» и др. Лауреат национальных премий. За несанкционированное посещение в 1989 г. КНДР с целью установления творческих контактов между странами был осужден и провел пять лет в тюрьме. При смене власти освобожден по особому указу нового президента. Произведения писателя переведены на многие языки мира.

СОВРЕМЕННАЯ КОРЕЙСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

1

За рекой, где кончалось поле, садилось солнце. Стоило на мгновение отвести взгляд, как оно, круглое и огромное, уже скрылось за горизонтом. Грузовик обогнул город и выехал на дорогу вдоль реки, но, не доезжая до моста, попал в пробку и постоянно останавливался.

Мальчик стоял в кузове за водительской кабиной, держась за поручень, и мог видеть все, что происходило впереди и сбоку, у реки. Они с матерью сели в этот мусоровоз в восточной части города. Еле двигаясь, грузовик свернул с набережной, пересек узенькую речушку и выехал на грунтовку. На западе только что село солнце, и начало темнеть. На севере за прибрежным холмом виднелась маленькая деревушка, в окошках домов мерцал уютный свет. Мальчик подумал, что вот в какой-нибудь такой деревне и они с матерью будут жить.

Он наткнулся взглядом на вздымающийся в сумерках на ветру высоченный мискант, ему вдруг представилось, что они добрались до далекой незнакомой земли. Грузовик включил фары, и вокруг сразу стали видны клубы пыли. Машина поехала вверх по извилистой дороге, покидая деревушку с уютными огнями, и в темноте по лицу мальчика хлестали какие-то колосья. На свалке в восточной части города, откуда отправился грузовик, кроме мальчика с матерью, в кузов, протискиваясь через кучу мусора, залезли еще трое мужчин и две женщины. Все они прихватили с собой по куску полиэтилена: кто-то сидел на нем, другие обмотали нижнюю часть тела, — и каждый крепко держался за поручень кузова. Они сидели посреди мусора с самого начала и не могли ощущать того зловония, которым уже крепко пропитались. Но когда грузовик, поднявшись по извилистой дороге, остановился на пустыре, дыхание всех их перехватило от резкой вони. Невыносимо разило гадкой смесью испражнений, канализационных вод, протухшей еды и вываренной соевой пасты. Рой мошек вился около лица, рук и ног пассажиров, и особенно нахально насекомые протягивали свои холодные липкие хоботки к глазам и губам.

Мальчик никому не сказал своего имени. И фамилии своей, разумеется, тоже. В школе всех называют громко по имени и фамилии, но это относится к мелюзге младшеклассникам. Однажды — ему было уже четырнадцать — при встрече с хулиганами в переулке он прибавил себе еще два года, а в наиболее критичный момент, когда эти типы попытались проверить растительность у него в трусах, он ударил одного и выбил тому передний зуб. Конечно, у него самого тут же хлынула кровь из носа, и, возможно, было повреждено ребро, потому что в течение месяца после этой стычки у него немела грудь при каждом вдохе и выдохе, но лицо он сохранил. Пацаны из переулка придумали ему прозвища — Кузнечик, Цапля, Пучеглазый. Длинношеий кузнечик — так его называл учитель, когда он учился в четвертом классе, потому что у мальчика были длинные ноги и он хорошо бегал, позже прозвище сократилось просто до Кузнечика. Цаплей его тоже прозвали за длинную шею и ноги, избегая сравнения с благородными аистом и журавлем. Оба эти прозвища ему не нравились, а вот Пучеглазый казалось нормальным. Это имя ему дал участковый района, где они проживали. Они с пацанами разбили окно полицейского участка и пытались сбежать, но кого-то из них поймали, и, когда они отбывали наказание, стоя на коленях, полицейский подошел к мальчику и, несколько раз постучав ему по голове стопкой бумаг, выкрикнул: «И этот пучеглазый щенок еще злобно таращится на меня своими рыбьими глазами! Ишь, глазищи выпучил! Отца своего приведи, щенок!» С тех пор, когда друзья называли его другими кличками, он отчаянно молотил их кулаками, а на Пучеглазого либо не реагировал, либо откликался. При встрече с ровесниками он даже сам представлялся Пучеглазым. Пучеглазым его назвали, всего лишь чтобы отличить от других отбывавших наказание в участке, но эту кличку он решил сохранить, подобно тому, как вышедшие на свободу зеки делают наколки на память об отбытом сроке.

--">