Александр Владимирович Рыскин - Время Лучника

вонзился в густую траву.

А затем рухнул на колени и с последним вздохом ткнулся лицом, и Зенон увидал торчащую меж его лопаток стрелу, а шагах в пятнадцати — Юниславу, которая опускала медленно лук…

* * *

— Это будет нашей тайной…

— Да нет же, дурачок. Теперь я — повелительница. И в мужья себе могу выбрать кого угодно.

Мы лежим на широкой постели, а ливень… Ливень опять хлещет по крыше, по верхушкам деревьев. И грохочет где-то вдалеке гром.

— Скажи — а как ты догадался… Ну, про Валерию? Что она поит меня отваром из дурных трав?

— Обмороки твои, княжна. Не понравились они мне. Да и то, что дурочкой она прикидывалась… Насчет Карнауха вот трудней было. Стоян да Шитик в тереме были все время — значит, кто Лесохранительницу порешил? Он, Карнаух. А за что? А за то, что решилась она правду тебе рассказать. Объяснить про Лучника да Змея. Легенда легендой, да карт-то ты не видала в тот раз, она сразу причитать начала, вот я и подумал — а не подучил ли кто ее? Убивать-то тебя им незачем было. Напугать — да. Чтобы ты сама решила руку да сердце Братибора принять, земли свои отдать ему под защиту. А вот кто дядю твоего Велимудра извел — это мы еще выяснять будем. Валерия, думаю, поможет. Я ее пока в подвале запер, да Ермилу велел сторожить. Раскаивается, похоже, змея подколодная… Мазь вон дала мне какую-то из запасов Шитика, плечо не болит почти уж…

— А Марьяна?

— А что Марьяна? Ну, была она полюбовницей Карнауха. Но супротив тебя не злоумышляла. Хотя он ее, как видно, луком владеть обучал. Так, на всякий случай. А лук её, видишь, жизнь мне спас…

— А про то, что… Что Карнаух — Стоянов сын?..

— Ах, это… Это он сам мне признался, когда я настиг его в лесу да мечом ранил. Умирал он, да бормотать стал в беспамятстве: «Отцу передай… Я верен остался»… такое что-то.

— Жаль его…

— Жаль?.. Княжна, да ведь они… Батюшку твоего родного извели, да и дядю… И Шитика. Тебя послушной куклою Братибора сделать хотели.

— Знаю, Зенон. И все же…

Молчит княжна. Замерла в моих объятьях. И уже на рассвете шепчет:

— А ведь я думала, что ты это… Ты — изменник. Как Стоян мне про отца твоего поведал… Про колдуна Янича.

— Я давно про то знал. Стоян и не скрывал никогда. Ну и что? Не помню я того отца. Да и мать не помню. Он, Стоян, меня воспитывал. Рад я все же, что не от моей руки он погиб…

Ливень стихает. Занимается новое утро. Новый день…

Кончилось время Змея звездного. Кончилось время Лучника…

--">