Лев Павлович Сто Семьдесят Второй - Шесть Аннорфов из Застока

смогла произнести не слова.

– Да, кажется ты прав. Я тоже подобное заметил…– сказал Коран.

– Что? Ты не лжешь? – Натаи сильно удивился услышанному.

– Конечно, мы с Шиманом думали об этом…только вот никак не решались…– Коран пояснил. Шиман поддакивал.

– Я…я согласна с вами…—тихо и крайне неуверенно сказала Циан. – Видимо, я действительно слепа…

Натаи с удивлением смотрел на всех их. Его скептицизм и дотошность резко куда-то испарились, и он сразу поверил им. Хотя, звучало это действительно убедительно, учитывая, что Натаи рассчитывал на сирену. Но ничего не произошло. Он сделал два логических суждения: либо он сошел с ума и все, что он сказал – чушь, либо он прав, но в таком случае, в доме нет никакой прослушки, а также те, с кем он сейчас точно не являются роботами.

– Мы обязаны выяснить: прав я или нет. Кто со мной? – самоуверенно спросил Натаи. – Я намерен рубануть одного аннорфа топором!

– А… а вдруг это будет настоящий житель? – спросил Коран. – Вдруг убьешь не того?

– У меня было много времени чтобы запомнить тех, кто кружил около моего дома, так что я всё знаю – начал Натаи – Нам всего лишь нужно не показывать свои истинные намерения. К примеру, вместо топора можно взять нож, чтобы вынести его можно было незаметно. А теперь, пойдемте ко мне домой!

Третья глава

Натаи проснулся, но чувствовал он себя совершенно иначе. Его руки тряслись, на душе была какая-то неподъемная тяжесть. Он чувствовал душевную боль, крайне сильную, чуть ли ни агонию. Он встал со своей кровати и, как будто даже не посмотрел на то, куда он кладет свои ноги, упал в бездонную яму. Он все еще не имел полного контроля над телом, а его челка впервые опустилась ему на глаза. Натаи ничего не видел, да и поправить он ничего не мог, руки не были ему подконтрольны. Он чувствовал что-то непонятное. Как будто он был не в воздушной атмосфере, а в какой-то воде. По ощущениям, воздух Натаи не требовался, ибо он никак не дышал.

Он не чувствовал течения времени, все было для него одновременно ужасно медленным и крайне быстрым. Он не ощущал реальность, ничего не понимал. Он услышал чей-то голос, кряхтящий, однако крайне знакомый. Этот голос шептал ему «Забери…Возьми это, оно тебе нужнее, а моя жизнь не так уж и важна. Если меня, конечно, можно назвать живым…». Голос говорил надрывисто, очень нечетко. С каждым словом, его громкость уменьшалась, пока не растворилась в густой темноте. Натаи заплакал, но слезы вместо того, чтобы утекать наверх, падали вниз. Он почувствовал, как открыл глаза.

Белый волчонок проснулся в своей кровати. Это был всего лишь сон. Перед тем, как Натаи открыл глаза, он увидел ужасно знакомое лицо, что смотрело прямо на него своими добрыми глазами. Но лицо было слишком искорежено и призрачно, чтобы разглядеть все его аспекты внимательней. Единственное, что Натаи запомнил, так это то, что глаза хоть и были добрыми, они также были полны грусти, а еле видный рот был на середине какой-то фразы, которую, полагаю, он никогда не услышит.

Оглянувшись, Натаи понял, что сейчас – середина ночи. Он проверил каждого спящего: все нормально. Это помогло ему нормализоваться, но он все еще чувствовал очень быстрые ритмичные удары сердца. Натаи боялся чего-то верхнего, всемогущего, из-за чего не мог уснуть. Он пошел в комнату к сестре. Он не мог просто ворваться в комнату, нужно было постучать и спросить разрешения. Натаи сделал три стука в дверь.

– Маниту? Можно войти? – шепотом сказал волчонок и стал дожидаться ответа.

Ответа не последовало, однако в комнате послышались шаги. Через незначительное время дверь отварилась, а перед ним стояла крайне сонная Маниту.

– Что случилось, Натаи? Плохо спишь? – сонно спросила она.

– Мне приснился кошмар, с ужасом вспоминаю…– дрожащим голосом ответил тот. – Заснуть не могу…

– Ложись рядом, тебе нужно успокоится…– спокойно сказала Маниту. – Я тебя обниму.

– Спасибо, люблю тебя… – все еще дрожащим голосом сказал Натаи. – Я без тебя бы не смог.

– И я тебя тоже люблю. – добрым голосом ответила Маниту.

Натаи лег рядом с Маниту, и Маниту обняла его. Натаи накрыл себя и свою сестру одеялом, и его настроение улучшилось. Он почувствовал тепло, которого давно не чувствовал. Это было чувство, давно закапанное внутри какого-то погреба забвения. Натаи сразу начало клонить в сон, и через несколько секунд его обволокло расслабление. Так он проспал чуть больше, чем обычно и проснулся --">