Харли Мор - Последняя антиутопия

базе были собраны все полезные для освоения космоса данные, накопленные человечеством, и много чего еще. Над столом висело несколько полочек, на которые можно поставить фотографии подруг и семьи — родителей и младшей сестры, а также положить несколько книг, привезенных для пестования чувства ностальгии долгими космическими вечерами. На пустую стену можно было повесить несколько электронных картин, синхронизированных с диагностическим браслетом на руке, который будет подстраивать изображения картин под настроение Катрины. Последним предметом в комнате был жидкостный стул. Своим видом он совсем не напоминал стул, а больше был похож на сплюснутый сфероид, который приятно подминался, когда на него пристраивался человек. Это было очень удобное приспособление для расслабления и медитации. Оно позволит снять напряжение с мышц после трудовой смены. Около кровати были замаскированы дверцы вещевого шкафа, утопленного в толстую переборку. Рядом с входной дверью находилась дверь в ванную комнату. Здесь располагались раковина, унитаз и душевая кабинка. Все в этой комнате, кроме вида из окна, было знакомо Катрине — на Земле все командируемые сюда астронавты проводили, по меньшей мере, месяц на точной копии станции. Даже располагалась она на низковысотной орбите, чтобы сымитировать низкую гравитацию настоящей станции — это было дешевле, чем использовать антигравитационные модули на поверхности Земли. Катрина скинула комбинезон и вошла в душевую кабину. Включив режим циркулярного душа, она почувствовала упругие теплые струи, бьющие со всех сторон и тонизирующие изголодавшееся от бездействия в гибернации тело. Сталкиваясь с кожей, нити воды разбивались на мелкие капли, которые величественно разлетались во все стороны, создавая иллюзию морской пены, из которой появлялась прекрасная Афродита. Такое блаженство. Это лучшая работа в мире — заниматься любимым делом посреди потрясающе красивой вселенной, будучи одной из нескольких десятков людей, избранных из многомиллиардного человечества, попавших на передний край науки на границе исследованного космоса. Катрина выключила воду, вытерлась досуха адсорбирующим полотенцем и вышла из ванной комнаты. Она подошла к окну, нагая, и положила раскрытую ладонь на стекло. Вот оно, единение с космосом, с вселенной. Только небольшой слой атомов отделяет ее от пустоты, в которой зажигаются и гаснут звезды, давая новую жизнь, и поглощая вещество. И теперь эта жизнь, рожденная из некогда взорвавшейся звезды, смотрит на новые акты творения и смерти, слитые воедино.

Команда собралась в кают-компании, намереваясь отметить начало нового исследовательского цикла. Небольшой отдых в комнатах пошел всем на пользу, подарив здоровый румянец, веселость лиц и глаз и бодрость духа. Люди уселись за большой стол, полный торжественных блюд. Здесь была и курица по-пекински, и узбекский плов, и стейки из мраморной австралийской говядины, и овощной салат, приправленный брюссельской капустой, и много чего еще. Разнообразие названий блюд несколько сглаживалось их внешним видом — все они представляли собой прямоугольные брикеты однородной консистенции. Отличались они друг от друга только цветом и, иногда, вязкостью. Но, несмотря на такое визуальное однообразие, их вкус действительно был наполнен колоритом разных континентов. Артур Ли на правах старшего астронавта первым взял слово. Он поднял бокал, доверху заполненный самой драгоценной жидкостью — водой, и произнес, слегка покачивая седой головой:

— Позвольте искренне поздравить всех с началом нового цикла исследований и, особенно с тем, что именно нам выпала эта честь. Уж мы-то не подведем.

Все одобрительно закивали, выпили за этот тост и принялись уплетать за обе щеки.

— А я пошел в астронавты по следам своего отца, — начал застольный разговор Джим Марс. — Он был действительным пилотом королевских сил Уэльса и участвовал в покорении скопления Галилея. Я верю, что он гордится мной.

— Так значит твой отец — это Уильям Марс? — удивился Дэвид Париш. На тренировках на Земле у них не было времени для разговоров по душам, считалось, что полезны только рабочие контакты, поэтому оставшись наедине друг с другом, астронавты принялись восполнять упущенные возможности. — То-то я смотрю у тебя такое знакомое лицо. Мне жаль, что он не вернулся с той экспедиции. И я уверен, что он гордился бы тобой.

— Спасибо. А кто тебя --">