Андрей Владимирович Швец - Последний детектив

устроившись за журнальным столиком, и уставив его мониторами.

– Я и не вспомню точно. Наверное в спальне. Просмотрите видео с камер.

– Просмотрели. В это время вы были либо на месте убийства, либо в одной из зон интимности.

– Вы можете полагать, что я причастен к убийству?!

– Все знают, что вы приставали к девушке со своими ухаживаниями.

– Я не приставал, а оказывал знаки внимания, причем иногда автоматически, в силу своей галантности. – депутат посмотрел на женщину, пытаясь обаятельно улыбнуться, – И, я так понимаю, не у одного меня нет алиби на это время.

– А где были вы? – спросил администратор Михаила.

– Возможно в туалетной комнате.

– Вы знали убитую официантку?

– Ее шаги.

– В каком смысле?

– Только она подходила к моему номеру, когда оставляла и забирала подносы.

– А лично вы были знакомы?

– Я все знал про ее шаги.

– В каком смысле? – повторил вопрос администратор.

– 8.10, 8.50, 13. 15, 14.00, 18.50, 19.30. Левый шаг глуше, правый уверенней. Но потом … потом … шаг подменили.

– Что он несет?! – раздраженно бросил Стив.

– 11 дней назад шаги стали приходить в разное время и звучать по-разному.

– Она стала встречаться с нашим системщиком две недели назад, может поэтому, – предположил администратор

– Ну, и что с того? – спросил Стив.

– Вы все создаете свой мир, но в нем не было меня. Поэтому я создал свой мир, в котором не было вас.

– Какой еще мир? – еще больше раздражался депутат.

– Постоялец не выходил из своего номера почти год, – пояснил администратор, который решил, что понимает о чем идет речь.

– В вашем мире не было меня, и я хотел из него уйти. У меня был пистолет, но я не мог нажать курок. Каждое утро я приставлял дуло к виску, но не мог нажать на курок. Я жил в ненависти к себе и к вам.

– Он больной! – опять воскликнул Стив

– Вы хотели покончить собой?

– А потом я поселился здесь. Это был мой мир, и в нем я создал гармонию. Я научился путешествовать по вентиляционным коридорам и слушать.

– Как же, он создал свой. Все было создано для вас и без вас.

– Его создал я.

– Еще скажите, что и наш мир вы создали.

– Ваш – уродлив.

– Ну знаете!

– Мы создаем миры, которые нас защищают. И горе тому, у кого этот защитный мир рухнет, или если он его разрушит сам, просто из любопытства, просто потому, что может это сделать. – произнесла женщина, тихим но неожиданно твердым голосом, ни на кого не смотря, как будто отвечая на собственные мысли.

Все посмотрели на нее, вникая в сказанное, затем опять перевели взгляды на Михаила. Сименона вмешательство женщины и нарушение тем самым ее собственного обещания, совсем не раздражало. Теперь он просто плыл по течению и ждал развязки, страшась ее и предвкушая одновременно.

– В своем мире я планировал все и в нем были шаги 8.10, 8.50, 13. 15, 14.00, 18.50, 19.30 И каждый раз это свершалось. Кто имея столько доказательств своего всемогущества усомнился бы в нем?!

– А что произошло потом? – спросил администратор.

– Шаги изменились. Мой мир уже не подчинялся мне. Девушку подменили.

– Да, она одна тут работала …

– Нет. У моей были каштановые волосы и карие глаза.

– Нет же, вы и не видели ее ни разу.

– Я ее создал, кому же не знать как мне. И я видел потом ту …. Ее подменили. Но вчера я понял, что и сам изменился. Теперь я могу создавать и изменять любые миры. И я начал представлять, как стираю эти чуждые моему миру шаги, и я это сделал.

– Вы убили ее? – спросил администратор.

– Я убил ее шаги!

И в этот момент раздался первый выстрел. Полковник, повернувшись, увидел спрятавшегося под столиком администратора и разбитый монитор. Следующий выстрел, был направлен в грудь полковника. Опять. И последнее, что видел в этой реальности Сименон: прыгнувшего на Михаила депутата и тревожный, но не испуганный взгляд женщины в красном.

***

На этот раз переход между мирами исследователь использовал более осознано. Он пытался понять увиденные образы, которые как-то были связаны с его жизнью именно как исследователя. И уже стоя на бетонном круге, и чувствуя, как эти образы исчезают из его памяти, он облекал их в слова. И вскоре у него остались только предложения, как будто прочитанные в книге, написанной другим. Но Сименон знал, что это его книга.

В видениях он видел помещение с разными, в том числе и с некрасивыми людьми, от вида которых он уже отвык. Странно было видеть чужие не идеальные лица, и самого себя ощущать не идеальным и малозначимым. Он --">