Екатерина Леснова - Проводник. Когда мертвые молчат

родителей, богатых родителей, даже очень богатых. И пусть с ними я практически не общаюсь, но иметь неограниченный кредит в имперском банке мне никто не запрещал. Видимся мы не часто, но они меня любят, да и я их, никто не виноват, что так получилось.

Целых пять процентов населения нашей Империи, так же как и я являются проводниками, это даже кем-то там уважается и почитается. Кем-то. Не мной. И не моей семьёй. А после угрозы этой комиссарши, нужно предупредить хотя бы отца. Пусть дар некромантии в нашем роду смехотворный, но он есть, а, значит, есть и учет, и потому любая тень на имя славного рода Ворнов может помешать отцу. Собственно, такой жирной тенью, точнее смачным пятном на репутации уже являюсь я, но я проводник, что практически равно сумасшедший, которому прощались всякие выверты и странное поведение. Чем я и пользовался.

В нашем роду не принято праздное существование, хотя я бы не отказался, собственно и не отказываюсь, просиживая штаны в пустом кабинете собственного офиса. Отец и мать спокойны, зная, что старший сын жив, относительно здоров и ведет вполне респектабельный, на первый взгляд, образ жизни. Мина, сестричка ставшая богатой наследницей, прекрасно осведомлена о моей реальной жизни, но молчит и прикрывает. Вот такая братско-сестринская взаимовыгодная любовь. Я ей семейный бизнес, она мне полное прикрытие от родительского взора. Впрочем, сомневаюсь, что лорд Ворн не знает, как, где и чем я занимаюсь, но пока городские хроники вспоминают меня лишь в относительно положительном свете, он никогда не станет вмешиваться.

Мотолет уже ждал, оставленный прямо у крыльца. Лаконичная вывеска на двери разворачивала большую часть потенциальных заказчиков, что меня несказанно радовало: «Проводник Аарон Ворн, услуги общения с мертвыми, лицензия 0023847». И в низу мое любимое, крупными буквами: «ДОРОГО». Золотые буквы на черной вывеске навевали похоронные мысли о надгробиях в похожем стиле. Ну, а что? Мертвые, есть мертвые.

Я спустился со ступеней, откинул полы пальто и с комфортом устроился на удобном сиденье машины. Шлем-сфера скрыл мое лицо, а заодно и шум города. Боги, ну почему вокруг меня так много шума? Этот шум не оставляет меня ни на секунду. Хочется тишины.

— Когда-нибудь ты останешься без головы, Ворн, — проворчала Райза, встречая меня на пороге небольшого дома.

Я припарковал мотолет и, сняв с головы плотную сферу шлема, с улыбкой ответил:

— Разница будет небольшой, — криво улыбнулся, — если учесть, сколько людей в моей голове.

Полицейские мотолеты на дух не переносили, как и целители. А все потому, что скорость они развивали больше, чем каролёты, но при этом уцелеть в аварии практически невозможно. Если в каролёте ты защищён магическими щитами, воздушными подушками и страховочными ремнями, то на этом средстве передвижения вся защита сводится к собственной силе ездока, удерживающего себя в воздухе на юркой магомашине и нескольких амулетах, которые попытаются погасить скорость до того, как тебя размажет по дороге.

С комиссаром я созвонился по дороге, примерно предполагал, где они будут, и не прогадал. Это место было обозначено во всех утренних городских сводках. Тройное убийство, никаких следов, оживленный квартал, хороший дом. Все это я припоминал в пути, пока мотолет несся по дороге, обгоняя более медленные каролеты.

— Ты бы хоть защиту надевал, — укоризненно проговорила женщина, — ведь не соберут потом.

Отвечать не стал, не видел смысла.

— Передумал?

— Нет, но отец будет не рад, что ему придется посетить департамент накануне избрания в городской совет.

— Боишься отца? — ехидная улыбка начала проступать на обветренном, морщинистом лице женщины.

— Нет, не хочу, чтобы из-за меня были проблемы у семьи, — я холодно посмотрел на комиссара, — но в следующий раз наплюю на это, и вам придется разбираться с родом Ворн самостоятельно.

Комиссар угрозу проглотила, понимала, что один из старейших и богатейших родов Империи для нее не тот противник. Потягаться может, все же все мы ходим под императорской властью, а полиция его верный союзник. Но и Ферт не настолько крупная шишка, чтобы иметь столько власти.

— Мы идем или так и будем тут топтаться?

Внутри дом не представлял из себя ничего интересного: уютно, мягкая мебель светлых тонов, много безделушек и милых детских поделок, которые так умиляют родителей. Деревянная отделка, светлые обои. --">