Виталий Сергеевич Останин - О бедном мажоре замолвите слово 3

кивнула Воронина.

— Верно. Отлично поработали. Теперь нашему землевладельцу не отвертеться.

Мы с Аникой переглянулись. Ну да, отлично. Нарушая все нормы и правила, устроив какой-то Дикий Запад в сибирской тайге, пригнав военного мобика… Других оперов за такую операцию отправили бы под пресс служебного расследования, а нас хвалят. Очень уж мы нужны господину генералу.

Точнее, нужен ему тот, кто крышует самого Зубова. Тут я иллюзий не питал.

— Но желательно такое не повторять, — не смогла промолчать Воронина.

Генерал рассмеялся и кивнул. Мол, не будем. А потом так глянул на меня, что я понял — будем. Может уже без Ворониной, но отпускать такой ресурс, как сын князя в опале, этот хитрый лис не станет.

После того, как он уехал, нас закрутила обычная ментовская суета. Десятки бумажек, всяких сопроводительных документов, получение разрешений на проведение ареста — так как брать предстояло дворянина, нужно было сделать так, чтобы даже самый дорогой адвокат не смог ни к чему подкопаться. Созвоны, уточнения, выяснения не стала ли бюрократическая рутина помехой всем участвующим в задержании службам выехать в нужное время и место.

Это только кажется, что достаточно отдать приказ, и все сразу врубят мигалки и помчаться причинять закон и порядок. В реальности у автобуса, на котором поедут столичные «грифоны», может спустить колесо — прямо перед выездом или по дороге. Судья, которому вроде бы ничего не стоит подписать нужное постановление, окажется вне зоны доступа — внучка у него заболела. Дорожные службы возьмут и перекроют улицу на ремонт — что им полицейские операции! Эти и им подобные события всегда сыпятся как из рога изобилия, если ты вдруг решишь, что силовые структуры — это хорошо отлаженный механизм, не знающий сбоев.

Избежать этого можно было только одним способом — постоянно всех дергать. Чем мы с Аникой и занимались до полудня. А когда стало ясно, что дальнейшее от нас уже не зависит, уселись в мой «даймлер» и поехали по адресу, где Зубов должен был встречаться с нотариусом. Законнектились со всеми службами от «наружки» до спецназа, и стали ждать.

Молча, что неудивительно. Напряжение было так велико, что мы просто сидели и пялились в лобовое стекло. Будто два манекена. И ожили лишь когда по рации прошла информация о том, что зубовская машина приближается.

Граф приехал на роскошном лимузине за три минуты до назначенной встречи. И с двумя бронированными внедорожниками сопровождения, из которых тут же выбежали четверо охранников, блокируя доступ к хозяйскому телу. Трое остались на улице, наблюдая за подступами с таким видом, будто прибыли не к старинному особняку в центре столицы, а в зону боевых действий. Последний, вместе с Зубовым, направился внутрь украшенного барельефами старого здания, где и располагался нотариус Бороденко. Зашел первым, проверил все внутри и только после этого кивнул боссу, мол, можно входить.

Жесткая у него служба охраны. Явно ему частенько угрожали и, быть может, даже на прочность проверяли. Немудрено — с его-то профилем деятельности.

— Готовность! — произнес я по связи. — Работаем через пять, четыре, три, два, один — пошли!

Формально именно мы с Ворониной руководили операцией — так потом меньше вопросов будет по юрисдикциям и прочей волоките. Так что все участники подчинялись двум операм из заштатного районного отделения. Один из которых еще даже числился на испытательном сроке.

Но никто не возражал. Сразу после отдачи приказа, из двух автобусов, перекрывающим улицу под аккомпанемент визжащих шин, высыпало полтора десятка бойцов в черном снаряжении и белыми наплечниками полицейского спецназа.

— Работает «Грифон»! Всем бросить оружие!

Половина штурмовиков быстро обезоружили охрану Зубова, и осталась на улице, чтобы контролировать пространство, а вторая — без задержек влетела внутрь, продолжая орать и требовать сложить оружие. Еще через минуту по радиосвязи прилетело:

— Задержание произошло.

— Понял, идем, — отозвался я. Улыбнулся Ворониной, — Ну что, погнали?

Аника молча кивнула и вышла из машины.

«Грифоны» встретили у входа, проводили до кабинета нотариуса, где и до нас было очень уж тесно. Так-то кабинетик не маленький, нотариат и в этом мире жил на широкую ногу, ни в чем себе не отказывая. Хоромы под сто квадратов — и это только личный кабинет здешнего законника. Все в деревянных, натертых до блеска, панелях, --">