Роб Сандерс - Атлас Преисподней

телескопические окончания выходили из пальцев и основания шеи. В грудь была вмонтирована система громкоговорителей, откуда доносился грубый и отрывистый голос Малчанкова:

— А если бы вы проводили меньше времени в поисках нечестивой мудрости чужаков и больше — в поисках собственной души, высший инквизитор, то осознали бы, как далеко вы отошли от истинного пути Бога-Императора.

Клют увидел, как начальник, побагровев, извергает в ответ бурю ругательств и адских проклятий. Дознаватель покачал головой. До того, как стать аколитом Бронислава Чевака, Клют был хирургеоном почтенного высшего инквизитора. Он ему тысячу раз советовал сдерживаться. Четырехсотлетний инквизитор мог умереть просто от приступа гнева.

Синтис-Шесть почтительно приблизилась к дознавателю — это была скорее тонкая, как веретено, машина, нежели женщина — и начала выдавать ему один инфосвиток за другим. Клют разворачивал их и без интереса возвращал обратно калькулус логи. Не желая тревожить высшего инквизитора, занятого длительным совещанием, она обрушила на его аколита логистический кошмар, который представляло собой управление живой силой и операциями Чевака. В обязанности Клюта входило ежедневное разгребание горы всяких мелочей. Быть может, в деталях действительно кроется Бог-Император, но это не слишком интересовало Бронислава Чевака, поэтому он оставлял своему молодому ученику все стратегические и организационные проблемы деятельности Ордо Ксенос на Дарктуре.

— Записывай, — приказал ей Клют. — Надо отправить посланников к исповеднику-милитанту Карадоку и полковнику МакГреллану. Пусть уважаемый исповедник прикажет бригадам землекопов в зонах Омикрон двигаться обратно к периметру лагеря через Омега-восток. Полковник МакГреллан должен передать то же самое своим инженерам. Пусть он заставит Горгон организовать перевозку Корпуса Смерти и монахов-ополченцев и направит всадников в качестве эскорта. Убедись, что полковнику известно о повторном заселении заброшенных траншей на полуострове эвриптеридами. Если его люди попробуют там пройти, их порежут на части.

Калькулус логи одновременно записала сообщения для обоих адресатов и стремительно убралась. Чевак все так же поливал ядовитыми обвинениями собеседников, в то время как несчастный нексомат, передающий его вокс-сообщения, с трудом выносил напор инквизиторского гнева.

— Сколько уже? — спросил Клют у фигур, стоящих в тенях комнаты-шатра.

— Шестнадцатый час, — ответила сестра Крессида. Ее окутывал призрачный дым палочки лхо, идеальные зубы сжимали тонкий мундштук. На элегантном одеянии женщины можно было отчетливо разглядеть медицинские знаки ордена госпитальеров Неугасимой Свечи. Она опиралась на резную трость Чевака, сделанную из железного дерева, с вставленным в набалдашник эльдарским камнем духа, из-за чего та походила на скипетр. Сестра держала ее при себе, пока не закончится конференция субсектора.

— Хотела отдать трость, чтобы он мог отдохнуть. Не берет.

— Ты, бесстыжий щенок… — услышал Клют в разгоряченном потоке слов. Чевак и Малчанков закричали друг на друга, и комнату наполнил стрекот вокс-траффика и искаженных помех: конклав Мебиуса поднял настоящий гвалт.

Архимагос Фемус Мельхиор возвышался над сестрой, его волосатые руки и сгорбленная спина блестели от пота, выступившего от жара кузни и тяжелой работы. Он походил на некое хтоническое божество, украшенный бородой из мехадендритов, взирающий единственным, гротескно увеличенным глазом через множество линз, подобно наростам выдающихся сбоку лица. Магос состоял в свите Чевака с тех самых пор, как высший инквизитор совершил путешествие на искусственный мир Иянден. Ковен ксенаритов-диагностиков с Вулькретии предложил его услуги в дар человеку родственного духа. Мельхиор и впрямь оказался настоящим подарком для Чевака, помог ему во множестве технически-духовных проектов и разработал криогенный костюм жизнеобеспечения, который не только сохранял тело инквизитора, но и позволял двигать ветхими, почти лишенными мышц конечностями при помощи улавливающего мысленные импульсы элемента, встроенного в затылок.

— Он все бьется с Малчанковым, что молот с наковальней, — прогрохотал Мельхиор, — с этим монодоминантом, выходцем из ада. Нет, парень, высший инквизитор не потерпит, чтоб его прервали.

— Потерпит ради этого, — парировал дознаватель, показывая им --">