Роберт Джордан - Огненный зверь (сборник)

всей страны меньше чем за год.

Рыжеволосая красавица уставилась на него мрачно.

– Ну неужели ты не понимаешь, почему я не могу, киммериец? Клянусь грудями Деркэто, человек, ты пробуждаешь во мне потребность стать такой, как эта потаскушка Юлия. Ты доведешь меня до того, что я поддамся моей слабости и позволю тебе защищать меня. Ты что, вообразил, что я стану женой, которая будет прибирать за тобой постель и варить тебе еду?

– О таком я бы тебя и не попросил, – возразил Конан, но она вообще его не слышала.

– ...И в один прекрасный день дело дойдет до того, что я начну ходить за тобой следом, молчаливая, только ради того, чтобы не упустить ни одного твоего слова. А если дело и впрямь зайдет так далеко, я всажу тебе нож в спину. После этого меня, вероятно, ждет безумие и я начну выть, но ведь ты сам меня до этого доведешь. Нет, такого я не хочу, Конан! Такого я не хочу!

Он ощутил глубокую грусть, но гордость не позволила ему показать это.

– По крайней мере, ты добилась того, чего хотела. На этот раз бегу я, а ты остаешься здесь.

– Нет, Конан. Эти отбросы, из которых состояла моя банда, не стоят трудов, чтобы снова собирать их. Я еду на восток. – Она гордо вскинула голову, и ее глаза сверкнули, как изумруды. – Степи Заморы снова вспомнят о Рыжем Ястребе.

Он порылся в кошельке и вытащил добрую половину драгоценных камней, которые снял с офирского скипетра.

– Вот, – сурово сказал он. Карела не пошевелилась.

– Ты не можешь быть настолько гордой, чтобы не взять на прощание подарок от друга.

Поколебавшись, она протянула руку, и он насыпал в ладонь камни.

– Ты куда лучше, чем сам даже знаешь, киммериец, – шепнула она. – А я дура.

Она легко поцеловала его в губы и бросилась бежать так отчаянно, что ее плащ взвился за плечами, как багряное знамя. Конан провожал ее глазами, пока она не исчезла у подножия горы.

– Даже самим богам не дано понять образ мыслей женщины, – хмыкнул Борос. – А мужчины – те вообще думают не головой.

Конан сверкнул на бородача глазами. Он почти забыл о присутствии Бороса.

– Теперь ты можешь спокойно вернуться к своим кабакам и пьяным выходкам, – ядовито заметил он.

– Только не в Офире! – возразил Борос. Он дергал себя за бороду и тревожно поглядывал на вершину горы. – Бог не может быть убит, как обыкновенный демон. Аль-Киир живет еще где-нибудь. Предположим, его тело еще лежит там. Предположим, существуют другие его изображения. Я не хочу находиться в этой стране, если кто-нибудь другой попытается вновь вернуть его на землю. Я многого жду от Аргоса. Морской воздух весьма полезен моим легким, и я смогу уехать на корабле в далекие страны, если дурное наследие Офира вновь пробудится.

– Только не в моем обществе! – проворчал Конан. – Я хожу один!

– Я могу применить разные чары, которые облегчат наш путь, – заверил его старик, но киммериец уже быстро шел вниз по склону. Беспрестанно бормоча, седобородый ковылял за ним, но Конан не потрудился заметить этого.

И вот я снова один, думал киммериец, и только мой разум и мой меч при мне. Но к этому он давно уже привык. В кошельке у него были драгоценности. А перед ним лежал Аргос – Аргос и еще мысли, которые никогда прежде не приходили ему в голову. Если Случай мог возвести на трон такого болвана, как Валентиус, то почему бы и самому Конану не отыскать эту дорогу? Да, почему бы и нет? Засмеявшись, Конан ускорил шаги.

--">