Александр Владимирович Тюрин , Лилия Баимбетова , Юрий Александрович Погуляй , Шимун Врочек , Алексей Юрьевич Пехов , Сергей Васильевич Лукьяненко , Джордж (Драко) Локхард , Дмитрий Львович Казаков , Евгений Николаевич Гаркушев , Виктор Ночкин , Ирина Сереброва , Юлий Сергеевич Буркин , Владлен Подымов , Владислав Чопоров , Юрий Нестеров , Леонид Александрович Каганов (LLeo) , Юлия Владимировна Остапенко , Кирилл Станиславович Бенедиктов , Сергей Владимирович Чекмаев , Игорь Евгеньевич Пронин , Александр Резов , Макс Олин , Владимир Сергеевич Березин , Карина Сергеевна Шаинян , Дмитрий Юрьевич Браславский , Сергей Валериевич Легеза - Гуманный выстрел в голову

был задавать Роберт Шекли. Однако письмо с заданием опоздало на два часа — и тема, заданная анонимным арбитром, прозвучала как «Легкая жизнь» (с дополнительным требованием — не употреблять слово «жизнь» более одного раза). Что ж, с заданием от Шекли авторы решили разобраться в апреле 2004 года. Но тема анонимного арбитра вызвала самый, пожалуй, увлекательный на данный момент конкурс с одним из самых интересных авторских составов и поразительными по разнообразию вещами. Опять же, за пределами сборника осталось много интересных вещей (уверен, что часть из них вы еще встретите на книжных страницах). Полностью с работами участников можно ознакомиться по адресу: httр://www.svenlib.sandy.ru/48-6/

Я не стану говорить, что Вам понравится в этом сборнике все. Это было бы неправдой. Но уверен, что все читатели найдут здесь что-то для себя. И я убежден, что многие авторы, имена которых вы впервые встретите на этих страницах, станут для вас постоянными спутниками в огромном и многоцветном мире Фантастики.

Сергей Лукьяненко

Юрий Нестеров ГУМАННЫЙ ВЫСТРЕЛ В ГОЛОВУ

Знаете, что я вам скажу?

К. Воннегут

Спешно роют стрелковые ячейки, соединяют их ходами сообщения. В тыл тянут провода для связи с артиллерией, а перед фронтом раскручивают колючую проволоку и сеют мины. Готовятся к обороне.

Лопаты сверкают на солнце. Полдень. Пот щиплет глаза, жжёт ссадины на руках. Проступает сквозь гимнастёрки и тотчас высыхает, оставляя белые соляные узоры на сгорбленных спинах.

Несмотря на усталость, всюду оживление: смех, неестественно бодрые голоса и энтузиазм, с каким, например, взвод — в полном составе — бросается выручать буксующий в песке минный заградитель. Обычное поведение множества людей, у каждого из которых — холодок в груди или комок в горле.

Напоминает истерику.

«Скоро. Или мы. Или они, — беспрерывно думает каждый, хохоча над следующим бородатым анекдотом, отдавая приказ или изо всех сил упирая плечо в бронированный борт. — Сегодня. Завтра, возможно, уже не будет…»

Ты тоже где-то среди них, похожих сверху на суетливых бестолковых муравьев; орудуешь лопатой до ломоты в пояснице или, матерясь, тащишь на пару шест со стальной колючей бобиной посередине (этом случае твои руки наверняка в крови — даже через брезентовые рукавицы). «Человеческий разум не придумал ничего гаже «колючки», — кажется тебе. Вместе со всеми ты вжимаешься в землю, заслышав гул с белёсого от зноя неба, и преувеличенно свирепо грозишь кулаком, когда выясняется, что гудит не штурмовик, а тихоня-разведчик. Прятаться от него, сам знаешь, бессмысленно. Позиции — как на ладони.

Впереди уж идёт бой: земная твердь вздрагивает ритмично, будто какой-то неистовый Тор лупит по ней своим страшным молотом, чёрный дым заволок горизонт. Арьергард (официально он именуется авангардом, но ты-то сейчас не на митинге) принял сражение. Теперь всё зависит от того, сколько он продержится. Если выстоит до сумерек, то у тебя будет целая ночь. Никто не любит воевать во тьме.

Когда-то ты не считал время — недели, месяцы летели беспечно, легко… сейчас не верится. «Хорошо бы, — думаешь ты, — смотаться ночью домой, повидать своих. Как они там? Мать. Дети. Жена?» Прикидываешь, что мог бы запросто обернуться до утра, прекрасно зная, что с позиции не отпустят — никуда.

«Без меня они пропадут…»

Однако, пока ты мечтал, бой впереди отгремел. Дым ещё плывёт над равниной, но Тор угомонился — уснул или открыл пиво. Мёртво висящая тишина не обещает ничего доброго. Это ясно даже генералам — и вот катится по цепи команда: ты кидаешь шанцевый инструмент в кузов потрёпанного грузовика, возле которого суетится тучный, как распутный декамероновский монах, прапорщик: ругается, торопит… Он спешит поскорее убраться отсюда — в цейхгауз, в город, — чтобы успеть распродать армейское снаряжение, пока оно ещё в цене.

До капитуляции.

Ты же прыгаешь в окоп и, облокотясь на берму, обозреваешь свой сектор стрельбы. Оказывается, вы неплохо потрудились, и сейчас, здесь, в узком глиняном пенале, ты чувствуешь себя гораздо увереннее, и холод тает в груди, уступая место желанию поскорее увидеть противника и — чем чёрт не шутит? — разделать его под орех.

Но тот не спешит: перегруппировывается, зализывает раны, стирает штаны, небось; впереди лишь --">