Владислав Анатольевич Силин - Королей убивают неудачники

Владимирцева, вице-магистра по делам колоний. Титул, конечно, громкий, спорить нечего. Вот только двенадцать миров, куда землянам открыт доступ, — это не совсем колонии. На некоторых даже посольства толкового не завели. Впрочем, об этом я расскажу чуть позже.

Сам кабинет Владимирского легче всего сравнить с филиалом исторического музея. На столах кавардак, по стенам развешаны рыцарские щиты, знамена. У Владимирцева — лучшая в мире коллекция холодного оружия, и не только земного. Сам же он немного алхимик, немного чернокнижник, немного... да бог его знает, кто еще. Сноб он. А вот с Завацким почему-то на «ты».

И насколько известно, таких людей немного: раз, два — и обчелся. Ну что Денису стоило телефон дома забыть?!

Теперь же приходится сидеть у окна, прихлебывая из чашечки черную жижу, пахнущую персиками. Или ананасами?..

— Что за кофе?..

— Не бойся, не «Копи Лувак»^[1], — хихикает Валерий. — Хороший сорт, «Мокко сидама». Знакомый из Эфиопии привез.

Что же... При случае магистр мог бы пить и «Копи Лувак», — в деньгах он стеснения не испытывает. Но дешевый эпатаж чужд Валерию, и Завацкий это знает.

— Денис, что тебе известно о Тшиине?..

— Средневековый мир. По уровню развития — двенадцатый век. Рыцари, разобщенные графства, взаимное соперничество. Ах да!.. У тшиинов оригинальное отношение к языку, позволяющее им использовать магию. Одно и то же утверждение выражается разными словами в зависимости от того, истинное оно или ложное. Фраза: «Дует ветер» — прозвучит совершенно иначе в зависимости от того, дует ли на самом деле ветер или нет.

— Это все?

— Все.

— Негусто. — Валерий усмехнулся. — Наши особисты на высоте. Даже орденский теир пребывает во тьме невежества... К счастью, это легко исправить, друг мой! Хочешь познакомиться с Тшиином поближе?

Денис оживился. Он не признался бы даже сам себе, но после земли Соль в его душе проснулась тяга к коллекционированию других миров. Владимирцев улыбнулся и подлил ему еще кофе.

— Да, Тшиин... — начал он задумчиво. — Чудная средневековая пастораль. Знаешь, Денис, как это ни обидно, но мы получили щелчок по носу. Отношения с тшиинами у нас катастрофически не сложились.

Завацкий поболтал ложечкой в кофе. Металл противно звякнул, и Валерий поморщился.

— Потом, правда, ситуация изменилась. Первоисследователь Тшиина решился на отчаянную эскападу^[2], которая привела к успеху. Послов начали приглашать на пиры: сначала мелкие владетели, а потом уж и сам король Баван.

Он поставил чашечку на стол. На скатерти расплылось пятно, но Владимирцев не заметил этого.

— Тут-то и начинается самое мерзкое, — продолжал он. — Неделю назад в замке короля убили женщину. Тшиины обвиняют землян. Мало того: один из пророков предсказал королю скорую смерть. Провидцы на Тшиине — уважаемые люди, слово ихи — закон.

— Чье слово?..

— Ихи. По-тшиински это пророк, предсказатель. Ясновидящий. Запоминай, тебе пригодится. Тем более что вы с ними в некотором роде коллеги.

Денис криво усмехнулся:

— Провидец из меня никакой. Я и зачет-то по предсказаниям сдал случайно, божьим попущением.

— Ну ладно, ладно, не прибедняйся! Случайно он сдал... — Вице-магистр усмехнулся было, но тут же построжел: — А ситуация сложилась страшненькая. Убитая приходится Бавану дальней родственницей. Дочь нашего посла обвинили в убийстве, а также в том, что она навела на правителя порчу.

— Ого!

— Как видишь. Тшиины требуют Господнего Правежа.

— Это как?

— Не знаю. Пока что известно одно: тшиины грозятся сжечь ведьму. Варвары, одним словом...

Владимирцев принялся расхаживать по кабинету.

Завацкий нахохлился, словно сова; на миг ему стало очень тоскливо.

Средневековье. Рыцари, провидцы... Наверняка Божий Суд... или как он там? Господень Правеж?.. никакого отношения к юриспруденции не имеет. Что за правовые нормы могут быть у средневекового дикаря?.. Сила. Умение пускать кровь.

Вице-магистр словно прочел его мысли:

— Мы вытребовали отсрочку до того момента, как ко двору прибудет наш Правежник. Процедура Правежа очень проста: они выставляют своего бойца, мы — своего. Результат поединка трактуется как воля богов — неоспоримая, вне апелляций...

— Очень интересно. Я буду махать мечом, пытаясь снести голову немытому варвару? Варвару, который априори фехтует --">