Сергей Сергеевич Леонтьев - Рождение Жнеца

пара вопросов к тебе.

– Что-то я их раньше не встречал… Будьте любезны, покажите удостоверения в развёрнутом виде и представьтесь.

– Серов!!! Ты в край что ли… Выполняй приказ!

В общем, никто из этой троицы так и не представился, не назвался и, понятное дело, удостоверение не показал. Вели эти гаврики себя слишком по-хозяйски и, если бы начальник держался уверенней, то послал бы я этих «комитетских» прямым текстом в жопу, потребовав повестку о вызове на допрос, с указанием даты, времени и моего статуса – в качестве кого вызывают. А так, пришлось «сотрудничать». И сотрудничество началось с просьбы предоставить доступ к данным моего телефона, то есть к моей личной жизни, неприкосновенность которой гарантировалась Конституцией и могла быть нарушена не иначе, как по решению суда, либо в соответствии с действующими положениями УПК, но только в ряде исключительных случаев. Увидев, как я меняюсь в лице и начинаю набирать воздуха в легкие для ответа, начальник за их спинами очень энергично замахал руками, привлекая моё внимание и закивал головой: «мол дай, не тот случай». Видя такое поведение своего руководителя впервые, я впал в недоумение, вынуждено «пошёл навстречу» и передал-таки им свой телефон в уже разблокированном виде. Один из «комитетских», видимо ощутив моё напряжение, тут же пояснил, что их интересуют фото только за прошедшие сутки и не более того, мол во избежание слива фотографий с места происшествия в сети интернет и предотвращения преждевременной огласки, паники и ненужной истерики в социальных сетях. Аргумент был вполне весом, многие сотрудники этим грешили, некоторые даже подзарабатывали, анекоторых даже увольняли за это… но мне почему-то показалось странным происходящее – левые дяди, взволнованный начальник… Я даже был почти уверен в том, Что именно они хотели найти в разделе «Фото» моего телефона, и мне почему-то стало как-то не по себе, словно украл сто рублей и меня вот-вот должны были в этом уличить. Однако, буквально через пару секунд, телефон мне вернули, вежливо извинились и удалились, не обратив внимания на моего начальника и не попрощавшись с ним.

– Иваныч, ну и что это было? Объяснишь, кто это был и почему ты себя так странно вёл? Я же помню, как при мне ты наорал на начальника главка, сказал, что он нихрена не понимает в работе и, хлопнув дверью, свалил из его кабинета… оставив тогда меня одного, как громоотвод тому мудаку.

– Ох, Сергеич, не спрашивай, – выдохнул он и сник, – Не буду говорить кто, из каких ведомств, с каких должностей мне позвонил и сколько раз, но все они были из Столицы. Больше ничего не спрашивай. Может как-нибудь позже расскажу про это… если ещё и сам буду хоть что-то знать, а пока, работай давай, дел дохрена и больше, – после чего задумчиво и понуро вышел из моего кабинета.

Я снова остался один. В голове была каша – какой-то перепуганный начальник, мутные интересы «больших дядь» до нашего «села», какие-то левые комитетские с левыми интересами… и ведь вроде выглядело всё логично, вот только через чур как-то и, самое главное, такого раньше тупо не было. Моё «ментовское» чутьё прямо указывало на полную «залепу» происходящего. Кстати, о левым интересах, что там с моими фотографиями-то? Так, так заходим, смотрим – фотография за тот день и то время есть, но только на ней ничего нет – просто черный экран и ничего… хотя нет, какой-то он всё же слишком черный, даже матовый. Нет, всё. Убрал телефон. Ну его, так и тронуться при моей работе не долго. Мозг реалиста просто не мог это воспринять и логически объяснить.

Сев за стол, я стал разбирать бумаги. Под руку попался неисписанный лист формата А4, который чисто машинально положил перед собой, взял карандаш и стал что-то чертить. Состояние было полной отрешённости от реальности. Когда же я пришел в себя, то увидел, что на листке начерчен тот самый символ в пентаграмме. Не большой, диаметром около десяти сантиметров. Стало как-то не по себе и по телу пробежал холодок. Быстро выдвинув ящик стола, начал шарить там рукой в поисках ластика, однако наткнулся вместо негона, не до конца задвинутое, лезвие канцелярского ножа! С шипением извлёк руку и обнаружил на большом пальце хороший, глубокий порез. Мать твою! Кровь стала активно капать на стол, в частности и на мой «рисунок». Схватив из-под стола черновик, я вытер со стола кровь, размазав её по листку, и пошел к раковине промыть порез и наложить пластырь, благо хоть раковина --">