Мортен Гисби , Хенрик Йохансон - Альба и иные земли

усыпанное веснушками, давали одноклассникам простор для прозвищ. Поэтому она научилась сидеть тихо, не высовываться, выбирать одежду не такую страшную, чтобы над ней смеялись, но и не такую красивую, чтобы заметили, что она старалась принарядиться. Гардероб Альбы состоял из невзрачных толстовок, безликих футболок и нескольких пар джинсов разных оттенков синего. Она не общалась ни с популярными одноклассниками, ни с ботаниками. Иногда последние принимали ее за свою – ведь она всегда была одна. Такое случалось несколько раз. Все начиналось с приветливого взгляда и улыбки, потом кто-нибудь просил одолжить ластик, и вскоре они уже пытались сесть с ней за парту или еще хуже – напроситься к ней в гости после уроков. Но одного ее резкого взгляда хватало, чтобы отделаться от них. Альба умела отталкивать чужие взгляды, людей отпугивала синяя глубина ее глаз.

Вот так она и исчезла с радаров одноклассников, стала невидимкой. Метод оказался эффективным, хотя ей было довольно одиноко. Однако рисковать своей тайной Альба не могла.

Никто не должен узнать, как она живет. Никто не должен видеть ее дядю. Она не готова разгребать последствия.

Едва Идунн Сакс появилась в их классе – всего пару недель назад, – сразу стало понятно, что она никогда не пыталась стать невидимкой. Казалось, она, наоборот, старается выделиться. Идунн смело, с улыбкой и интересом разглядывала новых одноклассников. На голове у нее торчал пук свалявшихся светлых, давно не мытых волос, одета она была в старомодное черное платье, очевидно, доставшееся от престарелой родственницы.

Когда классная руководительница Марианне представила Идунн, все начали хихикать и перешептываться. Сразу стало ясно: у новенькой нет никаких шансов, и Альба невольно ей сочувствовала. Но школа Вэренд – джунгли, и, значит, Идунн, как и всем остальным, придется самой о себе позаботиться. Из своего невидимого уголка Альба наблюдала за тем, как новая девочка ведет себя в первые недели учебы.

Альба не знала, где Идунн жила до переезда в Вэренд, но предполагала, что в каменном веке. На уроках быстро стало понятно, что она не знает элементарных вещей. Например, новенькая не могла показать на карте столицу или разобраться в таблице химических элементов. Но она сгорала от желания все узнать, постоянно задавала море вопросов, из-за нее уроки истории становились все длиннее, и это тоже не прибавляло ей популярности. Большинство одноклассников громко вздыхали каждый раз, когда Идунн поднимала руку. На переменах она сидела в школьной библиотеке, глотая книги одну за другой. Альба не понимала, как Идунн, при всей ее любви к книгам, была таким неучем. Мартин и Корделия быстро сделали новенькую своей мишенью и уже в первую неделю начали ужасно ее обзывать. Дикарка и Бродяга – такие прозвища она получила за спутанные волосы, пятна на одежде и черные ногти. Ее сторонились в столовой, а если она вдруг садилась рядом, Мартин и Корнелия делали вид, что их тошнит, и пересаживались.

«Да от нее воняет! Вы только посмотрите – она же ни разу в жизни не мылась. Если я буду сидеть с ней рядом, меня стошнит!» – могла закричать Корнелия.

Обзывательства, насмешки, оскорбления – все, чего так старалась избегать Альба – к ее огромному изумлению, совершенно не задевали Идунн. Она спокойно, почти с любопытством смотрела на Корнелию, когда та изображала, что ее тошнит, – как будто это не она, а Корнелия была странной. А когда Мартин воскликнул: «В школу пробралась бездомная!» – и все в коридоре захохотали, Идунн лишь слегка улыбнулась, словно ее это совсем не задело. Мартин и Корнелия не ожидали от Идунн такой невозмутимости, и это невольно впечатлило Альбу. Может, и ей лучше быть как Идунн, а не пытаться стать невидимкой?

Однажды в столовой Идунн спросила Альбу, можно ли к ней подсесть. Альба уставилась на нее своими синими глазами – тем самым взглядом, который всех отпугивал. Но Идунн не испугалась. Как ни странно, она решила, что это знак согласия, и села рядом, не успела Альба и пикнуть. Альба по-прежнему хранила молчание, но есть стала быстрее – чтобы ее не увидели вместе с Бродягой.

Она не могла сказать, что от Идунн плохо пахнет. Новенькая пахла необычно, но не настолько, чтобы кривляться, как Мартин, Корнелия и все, кто повторял за ними. От Идунн пахло землей, лесом, хутором…

– Найди себе другое место, – сквозь зубы прошипела Альба.

– Почему это? – удивленно подняла брови Идунн.

– Потому что --">