Дмитрий Арефьев - Время платить

каждому. Самое трудное было сохранить существующее финансовое положение, но волею судьбы нам это удалось. Стабильный доход перестал радовать её, превратившись в норму жизни, к которой она привыкла слишком быстро. Что же, зато она показала своё истинное лицо, когда возникла опасность потерять материальный достаток.

– Не убивайся так, друг, – поддержал меня Палыч, но наливать больше не стал. – Думаю, тебе хватит на сегодня. Сам дойдёшь до дома?

Я его не слышал и не видел. Я жаждал отправиться вслед за толстосумами, усесться с ними за один стол и попытать счастья ещё раз. Азартная игра хорошо разогревает кровь, заставляя сердце наполняться адреналином. Маниакальная жажда выигрыша, как и раньше, одолевала меня, так, что я даже не заметил, как слез со стула и направился следом за богатенькими игроками. На что я надеялся, чёрт возьми?! Без гроша в кармане, с пьяным душком изо рта приблизиться к ним было смерти подобно. Палыч что-то крикнул мне в спину, но я уже лежал на полу, корчась от боли. Один из огромных телохранителей одной левой отправил меня в нокаут. Челюсть сильно болела. Невероятно мощные руки схватили меня за шиворот и поволокли к двери.

Было неприятно и чертовски обидно упасть ниже плинтуса вновь. Первый раз это произошло, когда я слил месячную выручку фирмы за игровым столом. Жажда лёгкой наживы держала меня за горло, поэтому я поставил на кон всё, что было на тот момент в свободном пользовании. Наташа закатила жёсткую истерику, узнав об этом. Я пытался убедить себя, что это была минутная слабость, что такого никогда не повторится, просил прощения перед женой, стоя на коленях. Мне даже удалось его получить. Жизнь вновь вернулась в свою колею. Я пытался закрыть финансовую дыру в бизнесе. Благо, когда имеешь дело с мусором, сделать это можно без серьёзных потерь. Кстати, покупать и продавать мусор – дело далеко не последнее. Наташа вернулась на свой пост главного бухгалтера, а наш личный водитель каждое утро возил Машеньку в школу. Всё стало как раньше, и это согревало мне душу. Через неделю я проиграл еще четыреста тысяч.

Вытирая грязное лицо рукавом, я тяжело поднялся на ноги. Хмель кружил голову, но несмотря на это, я смог различить огромный силуэт телохранителя у входа в бар. Палыч с сожалением наблюдал за тем, как меня вышвырнули вон, словно протухший кусок мяса, но поделать с этим ничего не мог. Статус владельца бара не давал ему достаточно полномочий пререкаться с толстосумами, которые в силу своих возможностей могли выкупить заведение на раз-два.

– Сволочь! – бросил я в спину верзиле, отхаркиваясь кровью.

Двери со скрипом сомкнулись, спрятав внутри приятную атмосферу пьяного вечера.

Богом клянусь, именно тогда я и увидел впервые эту падаль. Я бы ни за что не обратил внимания на вонючего бомжа у входа «Жирных ляжек», но в тот момент он показался мне каким-то странным. Обросший, с кусочками засохшей еды в бороде, он оценил моё положение жалостливым взглядом. Даже бомж посочувствовал мне! Хрустя больными суставами, он поднялся со своей картонной коробки из-под холодильника. Словно гора, тварь нависла надо мной так, что мне на секунду показалось, будто она хочет меня сожрать. Вдруг в туманном взгляде мелькнул зелёный огонёк. Подобно вспышке зажжённой спички, что-то появилось в мутных зрачках, отчего вонючий старик заржал в голос. Сволочь смеялась надо мной, как над клоуном. В желудке возник приступ рвоты.

Домой я вернулся в ужасном состоянии. Что скрывать, в таком состоянии я возвращался каждый вечер или утро. Да и домом назвать то, что смог я снять за четыре тысячи рублей в месяц, назвать можно было сложно. Хорошо, что в кармане нашлась измятая пачка сигарет. Грохнувшись на скрипучую кровать, я прикурил. В клубах едкого дыма растворялась моя прошлая жизнь, моя маленькая Машенька и жена Наташа. Прихватив с собой остатки денежных средств, она ушла к этому козлу Игорю. Бесспорно, успешный бизнесмен лучше, чем неудачник, ищущий утешение на дне стакана.

– Я забираю дочь с собой! Ты понимаешь это?! – говорила Наташа, пытаясь привести меня в чувство.

Это было последнее воскресение августа. После «Жирных ляжек» я приполз домой на четвереньках надеясь, что сон застанет меня всё-таки в квартире, а не где-нибудь в подъезде. Работы я был уже лишён. Фирма объявила себя банкротом, так что спиртное я брал на оставшиеся

--">