Павел Чук - Первый среди равных

про всякие подписки о неразглашении, как помню, на пятьдесят лет.

– Сынок. Ты, наверно, посиди тут. Порыбачь пока один, а я смотаюсь к станции, узнаю, что и как.

– Может позвонить?

– Здесь телефон не берёт, вышек нет.

– Хорошо, – ответил я, не зная, к чему приведёт моё согласие остаться в одиночестве. Думал, как раз подберу слова, чтобы рассказать отцу о своём намерении не продолжать династию железнодорожников. У нас ещё с моего пра́деда все мужчины на железной дороге работали и я, будучи молодым, грезил, что по длинным, извилистым участкам вокруг озера Байкал, веду железнодорожный состав.

Отец уехал, а я остался один. Поклёвки не было и мне откровенно стало скучно. Ну, не фанат я рыбалки, если она не ловится. Хотя, знал, что здесь рыба есть.

Солнце стало клониться к закату, а отца всё не было. Собрал снасти, взвалил на себя вещи и недолго думая, выбрал короткий маршрут: напрямки, через лес к железнодорожной станции. Всё на пару километров меньше идти, а если вдруг разминёмся, оставил в пустой пластиковой бутылке от воды записку, что так и так, ушёл к станции…

«Зря, наверно, пошёл через лес!!!» – корил себя, углубляясь в чащу леса. Высокие кроны деревьев с трудом пропускали тусклый свет от заходящего солнца. В армии меня многому научили, в том числе без приборов ориентироваться на местности, но у меня складывалось впечатление, что блуждаю кругами. Словно кто-то издевается, отвлекая внимание, задурманивая разум.

По моим подсчётам, затраченному времени и средней скорости движения по лесу, я примерно час назад должен был выйти к железнодорожному полотну, это как минимум, но уже третий час блуждал, оставляя метки на деревьях, силясь понять, что происходит. Изредка останавливался, прислушиваясь, надеясь услышать грохот проезжающего поезда, но тщетно. Ещё из головы не выходило, почему отец не вернулся, почему не послал кого-нибудь забрать меня, ну или как предупредил, что не приедет.

«Видимо, что-то серьёзное случилось», – отгонял от себя мрачные мысли, как вдалеке увидел зеленоватое свечение.

– Дошёл! – обрадовался я и ускорил шаг. Может усталость, и долгое блуждание по лесу не насторожили, почему свечение «зеленоватое». Ведь, если это отблеск светофора, то увидеть его через чащу леса невозможно, а тут так ярко, словно горит костёр, но отблески не красновато-оранжевые, а зелёные.

От того, что скоро выйду к цивилизации, открылось второе дыхание, и я пошёл напролом, не замечая воцарившуюся тишину. Когда в очередной раз неловко наступил на подсохшую ветку, обратил внимание, что не слышу хруста. Резко остановился, припал на одно колено. Вял с земли ветку. Прям около лица разломил её и прислушался. Но вместо хруста, на грани слуха, донёсся тихий стон.

– Кто здесь?! Помощь нужна? – крикнул, но не узнал своего голоса. Будто говорил в воде, и хорошо поставленная речь показалась набором булькающих звуков.

«Что за чертовщина!!!» – встревожился не на шутку. То, что стон мне не послышался, я был готов голову дать на отсечение, а то, что других звуков не слышу, так этому объяснений у меня не нашлось.

Сбросил рюкзак. Достал аптечку, нож… вот фонарика с собой не было. Скорее всего, у отца в мотоцикле остался, а смартфон давно разрядился.

– Есть кто? – повторил вопрос, но вновь не услышал своего голоса.

«Та-ак. Стон вроде слева доносился и, вероятней всего, не издалека», – сориентировавшись, повесил на ветку рюкзак и шагнул в темноту. Идти нагруженным не хотелось. Основное, что может понадобиться я взял с собой. Тем более, рюкзак имел светоотражающие элементы и был хорошо заметен в темноте, в чём я не преминул убедиться, обернувшись назад. Зеленоватое свечение давало достаточно света, чтобы рюкзак служил ориентиром.

Осторожно ступая, продвигался вперёд, осматривая поверхность. В очередной раз, когда обернулся назад и не найдя ориентира, уже хотел возвращаться, как буквально в полуметре услышал стон, доносящийся откуда-то снизу из ложбины.

«Ещё б пару шагов и свалился», – нехотя признался сам себе.

– Э-эй!!! – не надеясь на ответ, выкрикнул, всматриваясь вниз и к удивлению, слова разнеслись по лесу, нарушая давившую тишину, а ложбинка засветилась тусклым светом.

– Подсвети! Сейчас спущусь, помогу!

Пологий спуск и, не удержавшись, я съехал вниз, во что-то липкое вляпавшись рукой.

– Мать честная!!! Сколько кровищи! – вырвалось у меня, когда немного осмотрелся, а глаза --">