Мерседес Лэки - Сердце шипов

всегда может стать воином, – сказал мне папа и заставил меня посмотреть ему в глаза. Он был очень серьезен. – Хочу быть уверен, что моя дорогая Мириам никогда не останется голодной – или не окажется в плену у врага. Никто и не подумает искать тебя, если ты по уши в муке или занята уборкой денника».

Вот я и решила учиться печь. А главному пекарю – Одо – было велено обращаться со мной, как с любым другим подмастерьем.

Я побежала к своему рабочему месту и оказалась рядом с моим хорошим другом Джайлзом, который сегодня готовил хлебные тарелки. Это когда хлеб разрезают от края до края и на получившиеся половинки кладут еду для слуг, что позволяет сэкономить на мытье посуды. Тот, кто очень уж проголодался, может забрать хлебную тарелку с собой на потом, хотя я никогда такого не замечала – папа следит, чтобы каждый во дворце, вплоть до последнего поваренка, хорошо питался. Оставшиеся хлебные тарелки тоже не пропадают: каждый вечер приходят монахи, они собирают все, что не съедено и не отложено на следующий день, и раздают нищим.

– Опоздала, – заметил Джайлз, яростно замешивая тесто.

Хлебные тарелки готовят из муки более грубого помола, частично из ячменной или ржаной, или их смеси, и непросеянной пшеничной. А манше, сдобные хлебцы – из просеянной три раза. Мельче и белее только мука для тортов.

Пекарня – прекрасное место, но только не в самую жару. Не знаю, что может быть божественней запаха свежего хлеба. Ну, разве что запах свежих пирожных. И сегодня воздух был полон и того, и другого. По всей пекарне шло множество разговоров; главный пекарь строг, но справедлив, он не кричит на болтунов, пока те работают. А с приближением крестин, разумеется, поболтать было о чем.

Я закатала рукава – не только для удобства, но и потому, что в пекарне было довольно тепло, – и принялась за дело, сперва заглянув под ткань на мисках с подходящим второй раз тестом. Они, конечно же, были уже готовы, большие кремово-белые комки, поэтому я отнесла их пекарям. Затем я достала тесто, которое только поднялось в первый раз, замесила и снова накрыла салфетками. И наконец принялась готовить новую партию.

Я уже умела готовить лепешки, печенья и хлебную тарелку. Теперь мне поручали манше, венец среди хлебов. Далее я научусь печь пироги и торты. Но, наверное, без украшений и причудливых тонкостей для подачи, на такое уйдут годы. Брат Одо владеет в городе пекарней, и, если случится что-нибудь ужасное, я должна буду спасаться бегством: мчать к потайной двери из дворца и прямиком в эту пекарню. Всего таких дверей пять, и к ним очень трудно пробраться. А еще они построены так, что их нельзя открыть снаружи, и все их охраняет магия волшебника Джеррольда, поэтому пользоваться ими могут лишь несколько человек.

Мы пекли о-очень много булочек; через три дня крестины, и на них приглашены не только все важные персоны нашего королевства, но и масса виднейших гостей из других земель, граничащих с нами. Работа на кухне продолжится и во время крестин, но все, что можно, готовилось заранее. У нас была особая кладовая с заклинанием, которое не давало ничему внутри испортиться или заплесневеть, и мы намеревались набить ее до отказа.

Джайлз положил тесто в миску и накрыл ее, затем рассыпал муку по доске и принялся заводить новую порцию. Я делала то же самое, но использовала вместо воды молоко, и мое тесто получалось чуть более липким. Но так его легче месить.

– Скоро нарастишь столько мышц, что подашься в оруженосцы, – поддразнила я Джайлза.

Он усмехнулся. Джайлз не был красавцем, но в темно-карих глазах плясали озорные огоньки, губы казались созданными для улыбки, и ему всегда удавалось нас рассмешить.

– И почему ты думаешь, что их у меня и так не хватает?

– В основном потому, что ты тут, на кухне, а не во дворе бочки с песком катаешь, чтобы в них рыцарские кольчуги начистить, – охотно пояснила я.

– Фи. Эта работа куда лучше, – возразил Джайлз, тряхнув головой. – Половина забот оруженосца – прислуживать какому-нибудь высокомерному пустоголовому задире, который расхаживает везде с важным видом только потому, что кто-то стукнул его мечом по плечу. Предпочту честный труд.

– Не все рыцари высокомерные пустоголовые задиры, – сказала я и вдруг поперхнулась – перед глазами возник образ отца, осознание, как сильно я по нему скучаю, ударило под дых.

Должно быть, я хлюпнула носом или вроде того, потому что Джайлз перестал месить и сунул мне чистый кусок --">