Александр Павлович Быченин - Э(П)РОН-9 Водный мир. Конкиста (СИ)

Хм… точно ей Розанов хвост накрутил. Раньше она бы ждать не стала, сразу с расспросами полезла, ещё на этапе пожирания мною бутеров. А тут гляди-ка, ни словом, ни полсловом, пока я сам этот разговор не завёл! Вернее, я-то о другом говорить собирался, но она очень ловко вывернула на нужную ей тему. Растёт над собой Лерка, однозначно растёт. Но я пока даже не пойму, нравится мне это, или ну его на фиг.

— Ну и кто? — нетерпеливо повторила девушка, когда задумчивая пауза несколько затянулась.

— Станислав Аверин, — брякнул я без всякой задней мысли.

— Чего?! — изумилась Лерка. — Этот старый хрыч?! Он же женат, и дети у него есть, взрослые! А всё туда же, на молоденьких… пацанов?! Хотя с чего бы?!

— В смысле, на деньги и движимое-недвижимое, — поспешил уточнить я. — Посредством брака по расчёту между мной и его дочерью, Людмилой.

— Милка?! Да она же страшенная! И доска доской!

— Вот и я тоже не в восторге, радость моя.

— Н-да… а что Илья Фаддеевич?

— Послал, конечно! — дёрнул я плечом. — Но лишь временно, потому что окончательно и бесповоротно нельзя.

— Думаете, жизнь нам будут портить?

И снова хм… надо же, Лерка уже и в хитросплетениях клановых семейных уз разбираться начала, и мыслить категорией «мы», то есть конкретно род Елагиных, а не только мы с ней лично. Однозначно растёт. И скоро, если будет такими темпами продолжать, превратится в настоящую светскую львицу… то есть станет такой же, как и подавляющее большинство сокланов женского пола. И вот оно мне надо? Я к Лерке из-за её самобытности (в основном) и прикипел. Будь она изначально леди-аристо, даже бы и не глянул в её сторону.

— Не думаем, точно знаем! — заверил я зазнобу. — Да, собственно, уже! И на таможне, и на Кар… — вовремя прикусил язык я. — Короче, не заморачивайся пока. Но отец прав: корень наших бед именно вы, Валерия Николаевна. Вернее, ваш статус и некоторая поспешность его обретения.

— Вот это номер! — возмутилась Лерка. — Офигел, Елагин?! Это же ты меня в наложницы звал! Не терпелось, видите ли, ему! А я отказывалась!

Да помню я всё прекрасно! Отказывалась, причём долго и упорно. Правда, упорства этого хватило лишь до поры, до времени. Как только речь зашла о тайнах и допуске к секретной информации, так вся её принципиальность и улетучилась. Романтические чувства, помноженные на женское любопытство — воистину всесокрушающая сила! Хотя не удивлюсь, если она это вот всё совершенно сознательно провернула. Бабы, они такие. Мне-то, по большому счёту, что от Лерки нужно было? Правильно, возможность свободно, не таясь, выговориться, да при случае поплакаться в жилетку. Потому что всё остальное я и без официального статуса получал. А оно вон как вышло! Вот что значит, не задумался о последствиях! В любом случае, укорот дать нужно, а то вообще расслабится, я её знаю.

— Ну, во-первых, не очень-то и решительно отказывалась, раз я тебя уломал, — резонно возразил я, — а во-вторых, не льстите себе, Валерия Николаевна, вы скорее формальный повод, нежели главная причина наших неприятнотей. Очень сомневаюсь, что Стас Аверин именно по поводу тебя так возбудился. Скорее, что-то задумал в материальном плане, что-то, что подразумевает либо участие Елагиных как профильных специалистов, либо чего-то из оных Елагиных владений. Десять к одному, что ему просто нужен контроль над нашими активами. Просто он не знал, с какой стороны подступиться, а тут такая удача! Не будь тебя, Лер, я бы на Милку реально не взглянул. Да не то что на неё, а просто в её сторону! Так и ходил в холостяках, пока бы отец не пристал с ножом к горлу, а это когда бы ещё случилось! Но это лишь потому, что на меня надавить нечем было. А теперь вот есть, получается.

— А почему просто не отказать? Ну, чтобы ложных надежд не питали?

— Понимаешь, Лер, тут ситуация не из простых… — задумался я. — Ведь почему обычно заводят наложницу? Причин, как ты понимаешь, две: либо нужен кто-то, кому доверяешь, то бишь опять голый расчёт, либо, что называется, для души. Или, если хочешь, по любви. Но всегда — всегда! — только после официальной женитьбы.

— А как же мы тогда?! — удивилась зазноба. — Раз это запрещено?

— Это не запрещено, — поморщился я. — Официально. Но негласный… нет, не запрет, скорее, всеобщее порицание существует. Всем пофиг, сколько у человека любовниц, но ровно до тех пор, пока какая-то из них не начнёт претендовать на некий статус, закреплённый --">