Зоя Ласкина , Лада Змеева - Меч в ножнах из дикой сливы

усовестить своих подопечных. Так и продолжалось, пока не случилось страшное: чудовищный взрыв сотряс небо и землю, вышли из берегов реки, огненный дождь пролился с небес. То позабыл о благодарности и чести один из кланов: стремясь получить преимущество в войне, его заклинатели осмелились призвать своего божественного покровителя против воли того, заполучить его силу и могущество, пленить сына владыки Небес и сделать своим орудием.

Не стерпели этого другие кланы, не стерпели и братья плененного бога; но даже совместными усилиями не смогли сдержать всю высвободившуюся мощь. Больше всего пострадали от нее горы на границе Жэньсяньго, где сходились владения кланов Чу Юн и Цинь Сяньян, но затопило и несколько населенных долин, многие города были разрушены. Тогда уставшие от сражений и бедствий простые люди собрались и восстали против сяней, что когда-то поклялись оберегать их, но истощили земли войной; и было их так много, что устрашились заклинатели, и без того мучимые чувством вины перед людьми и богами. Верно ведь говорят: государь – что лодка, а народ – как вода: может нести, может и утопить.

Созвали главы кланов срочный совет и вынесли единогласное решение: остановить войну и впредь решать вопросы мирно. А чтобы никто в дальнейшем не осмелился нарушить договоренность, обратились они к народу с просьбой найти среди своих рядов человека, готового стать беспристрастным судьей и блюсти отныне порядок и закон между кланами. И был избран народом Чэнь Миншэн, названный мудрым, признавший главную вину за кланом Цинь Сяньян – их земля понесла наибольший урон, и их, жителей предгорий, считали более всего охочими до чужих владений, где зимой не клубятся холодные туманы, а летом не бушуют грозы.

Все кланы согласились поставить печати под договором о прекращении войны на условиях Чэнь Миншэна и признать его право судить их; все, но не Цинь Сяньян. Они настаивали на своей непричастности, не желая мириться с решением избранника народа, и обвиняли в бедствии соседний клан Чу Юн. Их словам, однако, никто не внял, и заклинатели Цинь Сяньян, не желая нести наказание, бежали в далекие западные горы. Никто не решился следовать за ними – ведь никто не знал эти неприветливые каменные громады лучше, никто больше не мог долго выдержать их суровые условия. След Цинь Сяньян затерялся среди глубоких ущелий и бурных рек.

Из семи великих кланов осталось лишь шесть.

Ослабленные бесконечной войной, напуганные страшными бедствиями, лишившиеся защиты оскорбленных божественных покровителей и измученные чувством вины перед народом, заклинатели все более вверялись Чэнь Миншэну и сами не заметили, как его власть укрепилась настолько, что из судьи он провозгласил себя императором – а народ, более не доверявший заклинателям, охотно поддержал его.

Теперь каждый вновь избранный глава клана приносил императору мофа шиянь^[5] – особую клятву повиновения, нарушение которой грозило смертью и ему, и его подчиненным; с течением лет забылись и слава, и правда былых времен; жила в народе лишь память о том, как оступились некогда заклинатели. Не стало более земли Жэньсяньго, именовали ее теперь Жэньго – «Земля людей».

Глава 1. Когда смерть выпивает вино, боги замолкают

Не зря говорится: «Мудрый человек требует всего только от себя, ничтожный же человек требует всего от других». Си Сяньцзань мог по праву считать себя мудрым человеком – настолько высоких требований, что предъявлял он сам к себе, к нему не предъявлял никто. Ни покойный отец, с болезнью которого на семнадцатилетнего Сяньцзаня свалилось управление семейным делом; ни покойная же мать – от нее тогда совсем еще юноша постоянно получал лишь любовь и заботу; ни младшие братья, которым он заменил отца; ни старший брат. Впрочем, Шоуцзю утратил всякое право что-то требовать от него, когда покинул дом, следуя за призрачной мечтой стать заклинателем.

Нет, Сяньцзань уже не злился на него: глупо изводить себя обидой столько лет, да и не вытравить из души и сердца братскую привязанность к тому, с кем когда-то разделял и игры, и стремления. Однако он солгал бы, сказав, что никогда не хотел упрекнуть брата при встрече, ударить словами побольнее, --">