Юрий Викторович Тепляков - Калифорния - Мы Идем! (СИ)

получена в оплату.

А караван продолжил путь на запад по узкой долине.

После полудня погода стала резко портиться. Сначала низко прошли отдельные тяжелые и темные тучи, наполненные влагой, а потом небо полностью затянуло ими. Настал момент, когда первые крупные капли начали барабанить по тентам фургонов. Через одну минуту капли взбили и размочили пыль на тропе, и копыта животных стали скользить по грязи и мокрым камням.

Старшие дали команду выстроить фургоны в два ряда и стать на месте.

Дождь превратился в ливень, но был недолгим и довольно теплым. Моментально тенты, повозки, спины волов и лошадей стали мокрыми. Попрятались все, кто мог. Только животные стояли молча и тянули морды кверху. И как показалось юноше, получали удовольствие.

Так повторилось несколько раз за день. Но караван пережидал и продолжал идти вперед, так как проводник тянул группу до первого места, которое окажется подходящим для стоянки. Нашел его поздно, когда солнце начало приближаться к горизонту на западе.

Стали в круг. С одной стороны, вверх уходил крутой скальный обрыв, так что вести огонь по лагерю сверху не получится — слишком далеко. С другой стороны — бурный поток и большие камни. Поскольку стали на поляне с травой, животные стразу опустили морды. Патрик с Корнелиусом стреножили лошадей, вытерли спины и отпустили пастись. Волов также вытерли и осмотрели вместе с докторами из предпоследнего фургона. Пауль и Марта осматривали их, каждый со своей стороны, переходили к следующему. Потом сообщили, что осмотр закончен и все с животными в порядке.

Запас сухих дров хранился в последнем фургоне у Тома.

— Мистер! — Том, слуга купчика, стоял перед Джеро, переминался с ноги на ногу, и не решался говорить.

— Мой хозяин дрова не дает. Говорит, что и так их мало… Велит, чтоб шел и искал здесь… Где их тут найти? Все мокрое!

— Пойди и передай своему хозяину лично от меня, чтобы перестал издеваться над обществом. Если он хотел так пошутить, то это не смешно. И время, и место не подходящие… Дрова там лежат общие.

Или ему с нами плохо идти? — грозно спросил беднягу Джеро. Тот только отрицательно замотал головой, за себя и за хозяина.

— Можно, я ему ухо отрежу? — встрял в разговор ирландец и силач Дуглас Маккинли.

— Пойди с Томом к фургону! — ответил Джеро. — Но сразу не режь, только пригрози со зверским лицом. Этого будет достаточно, я уверен…

Дуглас радостно подхватил свой пояс с ножом, слегка шлепнул Тома по загривку от избытка чувств, и вместе с ним побежал к последнему фургону Рольфа, купчика. Давно пора начинать готовить, а костры еще не разводили. Непорядок.

Тем временем в лагере началась обычная вечерняя суета. Отдохнуть люди успели в движении, сейчас женщины и дети повытаскивали из фургонов скамейки и начали приготовления к ужину. Пауль и Марта закончили с волами и принялись осматривать лапы щенков из четвертого и восьмого фургонов. Два щенка из восьмого, семьи Вольф, были немного моложе — им в походе исполнилось три месяца с небольшим. Трем другим из фургона оружейника Рихтера — было два, я стало четыре. Они с каждым днем вели себя смелее и активнее, и на стоянке первыми начинали бегать вокруг фургонов и людей, как только их вытаскивали на свет. Но никогда не удалялись он них далеко, как будто невидимая запретная черта по окружности останавливала их.

Ухо торговцу резать не пришлось. Не прошло и двух минут, как негр с ирландцем вернулись с охапками дров и вскоре запылали два костра.

Только успели приготовить, да после короткой молитвы приступить к ужину, как снова пошел сильный дождь. Пришлось заканчивать ужин под тентами фургонов.

Следующее утро на высокогорье было холодно и ветрено. Дождь еще несколько раз за ночь начинался и быстро проходил, все попрятались на ночь в фургоны. Имеются в виду японцы — любители спать под фургонами, и еще несколько мужчин из ирландских и германских семей. Наставники Айвена забрались в свой штатный по расписанию, третий фургон к Морриган с дочками, отправив Айвена во второй, к святым отцам. Пришлось идти на свое место по штатному расписанию. С отцами Уильямом и Салливаном, да еще Дэвидом, юноше было непривычно. Устроились внутри как сардины в банке — двое головой в одну сторону, двое в другую.

Утром люди нехотя выбирались из фургонов на мокрую землю. Чувствовалось, что спалось плохо всем. Тенты влажные, везде --">