Джей Кристофф - Несущая смерть

точно знает, где мы находимся, – мягко проронила Мичи. – Предатель им расскажет.

Томо спрыгнул с колен девушки и принялся что-то вынюхивать в углу.

Юкико кивнула, сдерживая горькую ярость.

– Мы вынуждены допустить, что Кин выложил им все. Этот лес более не скроет нас. Думаю, нам следует обратиться к даймё клана Лиса за разрешением переехать в город Йама. По крайней мере, у них есть крепость. Флот. Армия.

– Раньше ты тоже просила нас довериться незнакомцам, – перебила Каори. – Полюбуйся, куда это нас привело.

– По-твоему, Даичи схватили из-за меня?

– Я хочу сказать, что мой отец оказался в руках Гильдии, потому что мы доверились незнакомцам, которых ты привела к нашим дверям. Отныне Кагэ никогда не будут ни на кого полагаться.

– Нам не победить в одиночку, Каори.

– Не победить? Даже с могучей Танцующей с бурей на нашей стороне?

– Каори, я знаю, ты злишься на…

– Мой отец в плену, поскольку мы доверились твоему любимому Кину. А твой бывший любовник Хиро ведет сюда армию, чтобы уничтожить нас. Извини, но я не могу полагаться на твое мнение, Танцующая с бурей.

– Каори, и я любила Даичи…

– Замолчи! – отрезала Каори. – Не говори о нем так, будто его нет в живых.

Щенок Мичи начал бегать кругами и, подпрыгивая, лаять, так сильно виляя хвостом, что тот стал похож на веер.

– Томо! – прикрикнула на него Мичи. – Тише!

Юкико и Каори смотрели друг на друга целую вечность, и единственным звуком между ними был треск огня.

Взгляд Каори казался почти ненавидящим, но она прервала противостояние, повернувшись к Акихито.

– А ребята, которых вы привели с собой, Акихито-сан? Беспризорники из Кигена? Еще два бойца с даром Кеннинга могли бы стать грозными союзниками, учитывая, что теперь у нас есть два грозовых тигра. Если Йоши или Хану научить ездить верхом на самке…

Здоровяк откашлялся и бросил смущенный взгляд на Юкико.

– Не уверен, что мы можем требовать от них многого прямо сейчас. У Йоши сотрясение мозга и, вероятно, проломлен череп. Хана в шоке. Она не может спать. – Он поморщился. – И глаз у нее сильно болит.

– Да, глаз вызывает беспокойство, – кивнула Каори.

– Ничего, заживет, – пожал плечами Акихито. – Однако требуется время.

– Нет, Акихито-сан. Я говорю не про тот глаз, что у нее вырвали из глазницы, а про тот, что светится.

– Ах да, – спохватился Акихито. – Верно.

– А что твой гайдзин говорит о девушке, Танцующая с бурей? – спросил Маро. – То, как он отреагировал на нее, когда впервые увидел…

Юкико до сих пор смотрела на Каори, потрясенная словами, пронзившими ее до костей.

– Юкико, – повторил Маро. – Что говорит твой гайдзин?

Она перевела взгляд на Петра, стоящего на площадке.

Пётр не шевелился, глядя в лес, закутавшись в волчью шкуру, спасаясь от нарастающего холода. Раскуренная трубка освещала глубокие шрамы на лице, слепой глаз, темные стриженые волосы и остроконечную бороду. С бледных губ срывался дым с запахом корицы и меда, а в железной скобе на колене отражались молнии.

Буруу бил хвостом по ногам Петра, замирая и окаменевая всякий раз, когда гайдзин поворачивался, чтобы просверлить его взглядом.

Едва Пётр отворачивался, Буруу снова начинал лупить его хвостом.

Пётр помог им сбежать со станции ловли молний, они были в долгу перед ним. Поэтому грозовой тигр проявлял привязанность самым раздражающим образом из всех, на которые был способен.

– Его трудно понять, – пробормотала Юкико. – По-шимански Пётр изъясняется ужасно. И говорит о Хане, будто она… тронутая, что ли. У них на станции я видела женщину-гайдзинку, у которой был точно такой же глаз, как у Ханы. И цвет, и свечение. К ней относились как к святой.

– Тебе надо побеседовать с девочкой, – заметила Мичи. – Хана крепка, как железо. А против Хиро и Землекрушителя нам надо будет использовать все имеющееся у нас оружие. Сразимся мы здесь или на землях Кицунэ – две Танцующие с бурей лучше, чем одна.

Юкико устало кивнула.

Томо снова залаял, и головная боль Юкико заполыхала с новой силой.

МАЛЕНЬКИЙ ВОЛЧОК, ЕСЛИ ТЫ ПРОДОЛЖИШЬ ЛАЯТЬ, ПРЕВРАТИШЬСЯ В ПЕРЕКУС.

Буруу зарычал, протяжно, низко. Томо поджал хвост и мудро замолчал.

– И вот еще, – оживилась Юкико. Девушка достала потрепанный кожаный бумажник и продемонстрировала его собравшимся членам Кагэ. – Письмо. Мастера-политехника, починившего Петру ногу. Он был пленником гайдзинов, научил Петра немного говорить на шиманском. Если, конечно, это --">